IGOR MURADYAN

Актуальная политическая литература обращает внимание на то, что в международной политике становится все труднее осуществлять стратегическое планирование, в связи с усилением неопределенности и, возможно, хаоса в мире. Безусловно, эта проблема относится к категории фундаментальных, и вряд ли имеются простые решения и упрощенные формулировки, к которым так стремится современная элита, с явными признаками маргинальности, в данном случае, ни к чему. Действительно, чем могущественнее государство, чем значительнее его амбиции, тем сложнее выдвигать и реализовывать проекты стратегического характера. Мировые и национальные элиты увлеклись разработками кратковременных планов, обнаруживая, что, чем ближе цели и решения, тем изощреннее становится тактика подхода в разработке и технологии применения. От того, что международная политика становится сложнее, она не стала более стабильной и прогнозируемой. Напротив, тактические планы все более аккумулируют основные интеллектуальные, политические и финансовые ресурсы. Данные пространные рассуждения могут показаться весьма отвлеченными, если не иллюстрировать их конкретными примерами из событий в регионе Южного Кавказа.

Какие бы политические и социальные процессы ни происходили на пространстве от Балкан до границ с Китаем, в сущности, все вращается вокруг того, насколько и каким образом США продержатся во внутренних регионах Евразии. Становится понятно, что политике США не удалось вполне заменить геополитику геоэкономикой, что обусловлено усилением международной борьбы за ресурсы и позиции, в результате попыток формирования однополюсного мира. Политика Дж.Буша и Б.Обамы в отношении Европы и Евразии совершенно идентична, если иметь в виду цели и способы решения проблем. Во внешней политике США имеются две фундаментальные задачи: удержание под контролем Европейского сообщества; сдерживание геоэкономической экспансии, а в скором времени и геополитики Китая. США выстраивают долговременные планы по созданию «пояса» сдерживания Китая, дополняя задачи по блоку АСЕАН, создавая альянс с Индией, развертывая свои позиции в Центральной Азии, включая Афганистан. Пока США не воспринимают всерьез ШОС, но, возможно, они вскоре примутся за разрушение ШОС, который они пока считают, скорее, виртуальным, чем реальным. Если ранее, то есть, в 90-тых годах, цели США в Евразии были больше геоэкономическими, то, с включением в их стратегии сдерживание Китая, изменились функции и роли целых стран и регионов. Нужно сказать, что, с переводом акцента внешней политики США на Китай, роль Южного Кавказа, как военно-транзитного региона уже снизилась.

США создают Азиатское «НАТО» и цели по добыче и транспортировке нефти и газа Кавказско-Каспийского региона переставлены на менее предпочтительные роли. Но, роль Южного Кавказа может измениться, и явно не в сторону усиления значимости, если планы США в Афганистане и Пакистане, как необходимого условия создания «пояса» сдерживания Китая, будут провалены. Вопреки оценкам, относительно того, что политика США в Ираке провалилась, все же, США сумели добиться, пока, установления контроля над нефтяными источниками. Но, в военно-политические планы в Ираке не удались, и самого начала были обречены на провал. Некоторые успехи США в Ираке, во многом, обусловлены солидарностью с ними арабской элиты большинства арабских государств. В Афганистане и в Пакистане роли и позиции аналогичной солидарной элиты исчерпаны. Евро-Атлантическое сообщество, одновременно и опасается поражения США в Афганистане, и опасается вовлечения в заведомо проигранные планы, но, понимает, что афганско-пакистанская арена может способствовать умерить цели и задачи США, указать американцам их реальное место в мире. Поставить под контроль Афганистан, да еще и Пакистан – задача весьма сложная, и в дальней перспективе, невыполнимая. Вполне возможно, что явный провал американской политики в Афганистане и Пакистане может наступить в любой момент, и в самое ближайшее время. Стало очевидно, что океаническим державам очень трудно вести успешные военные действия вдалеке от океанского побережья. Проблема сдерживания Китая может осуществляться не только такими способами, как установление контроля над некоторыми регионами, но и созданием долговременных брутальных процессов, но это уже совершенно иные, очень опасные сценарии, которые, пока, рассматриваются, как резервные. Во всяком случае, относительный провал в Ираке и полный провал в Центральной и Южной Азии, несомненно, приведет к нивелированию роли Южного Кавказа, Центральной Азии, и Черного моря для стратегии США. Этого не могут не понимать в Вашингтоне, и вряд ли, выстраивают долговременную политику, рассматривая свою политику, как этапы проб и ошибок, предпочитая решать более ближние или среднесрочные задачи, не пытаясь выяснить условия длительной перспективы. Этого не могут не понимать и все региональные макродержавы Передней Азии и Евразии – Россия, Турция, Иран, Саудовская Аравия, Египет и Индия. Все эти игроки, в той или иной мере заинтересованные или не заинтересованные в политике и военно-политическом присутствии США, аналогичным образом не в состоянии выстраивать стратегии, а занимают, больше выжидательные позиции.

Что могут ожидать региональные макродержавы, понимая высокую вероятность провала американской политики ? Конечно же, в этом случае, в Евразии развернется невиданная борьба за сферы влияния и за право использования ресурсов. Подавляющая часть государств Большого Ближнего Востока и Евразии сохраняют свой относительный суверенитет только благодаря влиянию и присутствию США в этих регионах. Из всех мировых центров силы, только США заинтересованы и выступают инициаторами создания новых государств и перекройки государственных границ. Элиты многих государств, придерживающихся левых и националистических идей, и выступающие против влияния и экспансии США, практически, публично признали, что их государства, просто, не будут существовать, без военно-политического присутствия США. Вытащить США из колоды мировых сил на арене Большого Ближнего Востока и Евразии приведет к крупным региональным войнам и к региональным катастрофам. Россия и Китай попытаются создать новую систему влияния и раздела сфер влияния, но вряд ли, эта система будет устойчивой и стабильной.

Представители турецкой элиты неоднократно выражали надежды на то, что США и Россия ослабнут настолько, что Турция, наконец, сумеет реализовать свои планы по осуществлению политической и экономической экспансии в Евразии и на Ближнем Востоке. Турция, несмотря на огромные политические и экономические проблемы, за последние десятилетия достигла великолепных успехов во всех сферах, став, реальной региональной макродержавой, и имеет неуемные амбиции, буквально на всех геополитических направлениях. Ничто не может разубедить турецкую элиту, что их страна не может, не способна или не имеет прав на распространение своего влияния на обширные пространства. Даже интеграцию и включение в ЕвроСоюз, рассматривается Турцией, как одно из направлений своей экспансии. После второй мировой войны, мало, что сдерживало Турцию, и она существовала и развивалась в весьма благоприятных условиях, решая свои внутренние проблемы, при помощи США, ЕвроСоюза, НАТО и международных финансовых организаций. Остановить Турцию на пути к заветным целям пантюркистской доктрины могут только США, да и то, в партнерстве с Россией, Ираном и другими государствами.

В 90-тых годах, Турция получила урок, когда, вопреки опасениям России, США сдержали ее натиск в направлении Кавказа и Центральной Азии. В 2000 годах, Турция столкнулась с новым этапом в политике США по блокированию ее внешней политики. Турецкая элита прекрасно поняла, что помимо Турции возглавить и повести тюркские народы и государства, причем более успешно, могут США и Россия, а Россия способна стать лидером пантюркизма, имея огромный опыт работы с данными народами. Турция представляется для США, как совершенно ненужный партнер и довесок в их политике в Евразии и на Большом Ближнем Востоке, и, несмотря на реверансы Б.Обамы, турки уже никогда не доверятся американцам, и продолжат свой путь к более самостоятельной политике. Присутствие же США в этих регионах, просто, стало угрожающим для Турции, и все более противоречит ее интересам. При этом, так и ничего существенного не получилось в турецко-российских попытках сблизиться против «общего» противника. Чтобы не предпринимала, сейчас, Турция, какие бы линии внешней политики она не выстраивала бы, она выжидает, причем, выжидает совершенно стоически, не принимая во внимание многие внешние сигналы, предложения и инициативы. Все, что предпринимает Турция, с учетом стратегической перспективы, она осуществляет в ожидании принципиального ослабления США и России в мире и в Евразии. Турция ждет своего «звездного часа», считая, что он еще не наступил. Конечно же, рассчитывать, таким образом, перспективы не просто, и любые расчеты долговременного характера сталкиваются с высокой, практически абсолютной неопределенностью. Здесь нет никаких оснований для оптимистических и пессимистических оценок, нет представлений и о возможных американско-турецких отношениях через 5, 10, 20 лет.

События и процессы на Кавказе в 90-тых и 2000-тых годах продемонстрировали, что турецкая элита гораздо более адаптирована и опытная, нежели российская. А события 2008 – 2009 годов показывают, что Турция очень умело, воспользовалась положением, в котором оказалась Россия, чтобы навязать ей свое участие в политических процессах в Южном Кавказе. На протяжении 20 лет, Турция не имела должного доступа в политике на Кавказе, в особенности к процессам, связанных с локальными региональными конфликтами. Турция была, по существу, блокирована в части карабахского конфликта. Россия, буквально «за руку» привела Турцию в карабахский процесс, создав для нее новые условия для развертывания ее политики. Возникла новая ситуация в регионе, с возникновением не очень нового, но более сильного игрока, вернее игрока, который занимает более сильные позиции. Можно ли отнести региональные усилия Турции к разряду стратегических? Несомненно, стратегические цели Турции более, чем понятны, но в нынешних условиях, когда напряженность в зонах ее интересов все еще очень высоки, мировые центры силы, во многом, не определились с разделением сфер влияния, Турция не пытается выдвинуть более конкретные отдаленные задачи, а предпочитает лавируя между центрами силы, приобрести более предпочтительные позиции, исходя из тактических задач. Нужно отметить, что турецкое аналитическое сообщество, во всяком случае, в публичной плоскости, не стремится в завершенном формате определить приоритеты и способы достижения целей.

Турецкая аналитика предпочитает обсуждать более ближние цели и задачи, выдвигает более понятные обществу дискуссии, избегает обсуждение, например, геополитических проблем своей страны. Возникает подозрение, что в турецкой политической литературе есть закрытые или приглушенные темы, которые, время от времени «прорываются» в работах и в высказываниях этнических турок, занимающихся политическими исследованиями в некоторых государствах Запада. В настоящее время, в турецкой аналитике есть попытки развернуть новую дискуссию, которая соответствовала бы актуальным амбициям государства и общества, но часто эти попытки носят маргинальный характер. По нашему мнению, турецкое общество, в том числе аналитическое сообщество, долгое время находилось в рамках некого комплекса мышления, не могло преодолеть скромные рамки дискуссии, и переползти в сферу имперского мышления. Кемализм настолько закомплексовал турецкое общество, поместил его в узкие рамки и идеи «компактного государства», что даже османское имперское прошлое в значительной мере подзабыто, во многом, вследствие отсутствия преемственности элит. Во всяком случае, Турция, все еще не уверена в своих конкретных планах и задачах даже в ближней перспективе.

Данные рассуждения являются попыткой определить место и роль процессам турецко-армянского «урегулирования» отношений в турецкой политике и в мировом процессе. Можно быть уверенными, что Турция не связывает отношения с Арменией и вообще какие-либо обязательства с некими долгосрочными, стратегическими целями. Для этого есть основания, и, прежде всего, нужно принять во внимание, что ни европейская, ни американская политика в данном, и в других регионах не может восприниматься ни самой Турцией, ни самими данными центрами силами Запада, как долгосрочные. Очень может быть, что США и ЕвроСоюз (то есть, ведущие европейские государства) окончательно запутаются в своих экономических, социальных и политических процессах, и не смогут выступать на мировой арене в нынешнем качестве. Западное сообщество уже сейчас не способно давать какие-либо гарантии или обеспечивать преемственность и выполнение международных договоров и обязательств. А в связи с тем, что нынешний этап попыток урегулирования турецко-армянских отношений, находится в рамках и в канве политики США, или даже Запада, то, ни о каких гарантиях достигнутых договоров не может быть и речи, тем более, что ни формально, ни фактически данные гарантии никто не дает. В аналогичном положении находится и Россия, которая не может выступать гарантом отношений или договоренностей, когда субъектами являются региональные макродержавы. Россия с трудом выстраивает отношения в соседних регионах, и сама нуждается в поддержке со стороны мировых центров силы – ЕвроСоюза и Китая. В международной политике нет ничего, чтобы обнадеживало и позволяло бы рассматривать возможные турецко-армянские отношения, как долгосрочные и принципиальные. Турция имеет долгосрочные планы, но вынуждено не разворачивает их, предпочитая решать отдельные вопросы, связанные со своими интересами в регионах.

Турция вступила в 21 век с нерешенными проблемами со своими соседями, и не могла примириться с этим, так, как проблемы с Сирией, Кипром, Грецией, Болгарией, Ираном, Ираком, Арменией и с Грузией могли стать, и во многом стали, поводом для вмешательства мировых центров силы, прежде всего, США, ЕвроСоюза и России. Турция, опираясь на свой военно-политический и экономический потенциал пытается решить эти проблемы, принимая самые самостоятельные решения, демонстрируя свою готовность к «суверенному плаванью» в мировой геополитике. Турецкая элита рассматривает противников и союзников своей страны, как временно существующие государства, понимая, что у Турции нет и не будет настоящих друзей, даже в числе близкородственных народов. Турцию ожидают новые неприятности и провалы в отношениях с ЕвроСоюзом, США, Россией, Ираном и арабскими государствами. Турция чрезвычайно озабочена новыми тенденциями в соседних регионах, в попытках США и России выстроить геополитику без нее, и без учета ее интересов. Экономически Турция ослаблена в очередной раз, и было бы мальчишеством и дилетанством спешить заключать с ней договора, смысл и содержание которых не совсем понятен актуальной армянской элите. Критерием присутствия смысла для Армении в этих процессах было бы участие Армении в геополитических изменениях, в региональной динамике. Возможно ли это, то есть, того, чего сейчас нет ?