IGOR MURADYAN

В настоящее время, Россия и Турция все еще не имеют достаточно определенных представлений о развитии взаимных отношений стратегического характера. Различные переговоры и консультации между двумя государствами осуществляются на многих уровнях, включая оборонные ведомства и разведывательные службы. Данные отношения включают многие проблемы принципиального и тактического характера, и преодоление их в сжатые сроки не представляется возможным. За прошедшие 17 лет Турция затратила немалые политические и материальные ресурсы для приобретения новых важных позиций в Евразии, и нет оснований полагать, что она готова к значительным уступкам, которые требует от нее Россия, защищая свои стратегические интересы. Россия, также, особенно в последние годы, пытается исключить монопольное положение Турции в геоэкономических и геостратегических вопросах. По имеющимся сведениям, весной 2008 года, спецслужбы России осуществили ряд масштабных мероприятий по борьбе с деятельностью разведывательных и специальных усилий Турции на территории России. Разведывательная и специальная деятельность Турции на территории СНГ приобрела столь масштабный характер, что руководители государств Центральной Азии, и даже Украины допускают некоторое сотрудничество с Россией по преодолению данного влияния Турции. Имеются признаки того, что помимо традиционных представлений турецкой стратегии, прежде всего, доктрины пантюркизма, Турция развернула новые идеовариации своего влияния в Евразии, Балканах и Ближнем Востоке, в формате доктрины неосманизма и неопантюркизма. Это включает, теперь, не только «элитарные» формы рычагов воздействия, то есть посредством влияния на правящие и актуальные элиты, но и работу с широкими массами населения, например, в рамках программ сети «Нурчуляр». Данные обстоятельства не могли не сказаться на степени успешности развития российско-турецких отношений в последние годы. По имеющимся оценкам, в ходе переговоров на различном уровне между Россией и Турцией, стороны приходят к выводу, что невозможно успешно развивать отношения и выстраивать систему договоренностей и обязательств, непрерывно возвращаясь к накопленным проблемам, а следует останавливаться на наиболее важных, приоритетных и ближних проблемах. Тем не менее, отношения между Россией и Турцией складываются вовсе не столь успешно, как это хотелось бы обеих сторонам, и в основе этой незавершенности лежат, даже, не накопленные проблемы, а цели и задачи, тесно связанные с анти-американским вектором в политики данных государств. Невозможно, вполне успешно выстраивать обоюдные отношения, при отсутствии необходимого и обусловленного формата системного противодействия политики США. Ни Турция, ни Россия не готовы, и вряд ли, будут готовы в будущем проводить взаимообусловленную политику противления действиям США, основанную на четко сформулированных договоренностях. Как и в случаях с иными попытками сформировать альянсы в регионах, Турция не хотела бы брать на себя, в полной мере, ответственность за проблемы России, и аналогичным образом Россия не желает глубоко входить в решение турецких проблем. Следует отметить, что политический класс, в особенности военные круги и разведывательно-информационные сообщества обеих государств испытывают глубокое недоверие друг к другу, что не может не проявляться в конкретных отношениях, и в попытках придти к договоренностям по региональным проблемам. По оценкам американских и британских экспертов, российско-турецкий альянс носит, пока, весьма виртуальный, нежели реальный характер.

Рассматривая нынешние российско-турецкие отношения, можно придти к выводу о том, что оба государства не смогут найти приемлемого для них решения карабахской проблемы, если политическое руководство Армении не пойдет на принятие половинчатой схемы решения и останется на прежних позициях.

Главным сюжетом развития политических событий и процессов в Черноморско-Кавказском регионе является вовсе не грузинско-осетинский конфликт, а новая ситуация, возникшая, в связи, с намерениями США усилить свое военно-политическое присутствие в регионе Черного моря. Так, как эта проблема непосредственным образом касалась вопросов безопасности Армении, были проведенные исследования в различных странах, в том числе в США, Великобритании и на Балканах по выявлению наличия конкретных решений и намерений. Сделанные выводы можно представить следующим образом.

1. До событий в Южном Кавказе августа 2008 года, США и Великобритании не имели вполне определенных и окончательных решений по формату, масштабам и целям военного присутствия в Черном море, хотя существовали давно разработанные планы, и проводилась соответствующая работа в НАТО и ЕС, а также, с Болгарией, Румынией, Украиной и Грузией, по вопросам базирования и иного участия в данных проектах. В концептуальном плане США имели в виду решение одновременно двух стратегических задач: контроль над коммуникациями; создание геостратегического барьера между Россией, Турцией, Европейским Союзом. Эти планы всецело поддерживала и, в определенной мере, инициировала Великобритания. Вместе с тем, США не приняли решений по многим составляющим задачам, и все еще размышляли над форматом реализации данных планов.

2. После данных событий, США форсировали принятие решений по Черноморскому проекту, и по существу начали реализацию данных планов. Причем, если ранее в данных планах Грузии отводилась третьестепенная роль, то сейчас роль Грузии заметно возросла в части базирования и логистического обслуживания. Имеются сведения, что США намерены пересмотреть масштабы помощи Румынии, Болгарии и Грузии, а также, ускорить способствовать ускорить политические процессы в Украине, с целью скорейшего решения политико-правовых вопросов базирования и использования ее военного потенциала в планах по Черному морю. США, также, намерены пересмотреть прежние форматы своего военного присутствия в бассейне, имея в виду ВВС и возможно развитие сети передового базирования.

Вместе с тем, в планах США явно выявляются более широкие амбиции, и Черное море, как таковое не станет наиболее отдаленным форпостом обозначения их интересов. США затратили немало средств и времени для внедрения в Кавказско-Каспийский регион, чтобы можно было бы ожидать отказ от наращивания или стабилизации их присутствия в регионе. США не могут допустить ни создания устойчивого российско-турецкого альянса, ни образования «зоны отчуждения» для них, особенно в отношениях между Арменией и Азербайджаном, иначе окажутся тщетными параллельные усилия американцев. США, более, чем форсированно отреагировали на инициативы России и Турции по созданию некой «платформы» обязывающих отношений в регионе, и по урегулированию карабахской проблемы, не оставляя места девиантным попыткам внести некую иную логику и смысл в процесс урегулирования. США и далее будут стремиться исключить сворачивание схемы переговоров в рамках Минской группы, и придадут значение всем другим попыткам, как деструктивным инициативам. В настоящее время, позиция США крайне важна для Армении, в плане соблюдения баланса сил и интересов в регионе Южного Кавказа. Выясняется, что карабахская проблема, с точки зрения геостратегии США, имеет более важное значение, чем это было принято воспринимать. Следует принять во внимание, что события в Черном море и в Грузии усилили опасения и заинтересованность США в утверждении своего присутствия и влияния на Азербайджан. В последние годы, США проводили последовательную политику политического дистанцирования Азербайджана от Турции, всячески пытались изолировать Турцию от государства региона Большого Ближнего Востока, Кавказа и Балкан, заметно снизили энтузиазм по проталкиванию Турции в Европейский Союз, а также по урегулированию турецко-армянских отношений (окончательно предав забвению вопрос о Мегринском коридоре). США выстраивают новую для них геостратегическую линию поведения в Черноморско-Кавказском регионе, исключая активное участие Турции, пытаясь сформировать «пояс» лояльных государств, расположенных между Турцией и Россией. Характерно то, что, несмотря на искреннем желании Пентагона и военных кругов Турции урегулировать американско-турецкие отношения, включая выдвижение предложений о новых базах и новых сюжетах в оборонных программах, сближения не получается, по вполне понятным причинам. По оценкам британских и американских военно-политических экспертов американско-турецкие отношения находятся на стадии распада, и США находятся в поиске альтернативных партнеров, в расчете, по крайней мере, на среднесрочную перспективу.

В данных условиях, и рассматривая данную перспективу соблюдения баланса сил и интересов в регионе, было бы совершенно недопустимым и не простительным принимать некие ускоренные схемы урегулирования карабахской проблемы, тем более, что складывается новая перспектива продолжения имитации процесса урегулирования. Россия понимает, что в регионе наступила некая «ложная пауза» и пересмотр в намерениях государств и пытается, не упуская времени, придти к неким договоренностям с Турцией по поводу вытеснения США из региона. Для этого, Россия заинтересована в «псевдорешении» карабахской проблемы, когда ценной уступок Азербайджану до 70% территорий, армянская сторона не получает ни статуса, ни условий безопасности, а введение миротворческого контингента, который, со временем будет состоять только из российских войск, станет катастрофой для армянского населения карабахской провинции. По существу, Россия пытается реализовать в отношении карабахской проблемы американский сценарий, введя миротворцев и установив контроль над региональными и энергетическими коммуникациями.

Если политические руководство Армении, в настоящее время, не имеет необходимых политических ресурсов для парирования крайне опасных сценариев, то есть ресурсы времени принять тактику выжидания, и не реагировать на поступающие инициативы обязывающими ответами. Действительно, в Южном Кавказе складывается новый баланс сил, и дело лишь во времени. В создавшейся ситуации, Азербайджан оказался в весьма затруднительном, и даже, тупиковом положении, так, как апеллировать к возобновлению военных действий он более не может, так, как это ставит его уже не только в сомнительное, но и в уязвимое положение на международной арене. США заинтересованы, как никогда в замораживании карабахского конфликта, в связи с необходимостью устранить любые инициативы России и Турции в региональной ситуации. Турция демонстрирует отсутствие высокой заинтересованности в скором урегулировании карабахской проблемы, и не собирается брать на себя какие-либо невыполнимые обязательства. Иран, как и прежде, заинтересован в сохранении создавшейся ситуации замораживания проблемы. Европейский Союз и другие европейские структуры отныне не будут пытаться инициировать решение подобных конфликтов в Восточной Европе в соответствии со своими «принципами», что могло бы привести к нарастанию конфликтности и напряженности в регионе. Европейский Союз все еще далек от формирования своей политики в гашении конфликтов и не располагает операционной системой управления соответствующими процессами.

Армянский политический класс и общество в целом должен переосмыслить суть и перспективы развития карабахской проблемы, исходя из новых реалий, которые возникли в результате более активных политических инициатив США, России и Турции в Южном Кавказе и в Черноморско-Кавказском регионе в целом. Тезис о международном признании Нагорно-Карабахской республики имел некоторое значение на определенном этапе развития проблемы, когда было необходимо принципиальную позицию НКР и Армении, продемонстрировать готовность придерживаться курса достижения независимости. В настоящее время, «признание независимости» утрачивает свое прежнее значение, как важнейшее условие государственного развития и успешного существования нации. В мире, уже достаточно давно сформировались два «полюса», которые принципиально инициируют создание новых государств, это – США и Россия. Как предполагалось ранее, Россия опередит США в становлении этого процесса, но этого не произошло. Признав Албанское Косово, США создали прецедент и заявку на признание новых государств «сверху», не допуская суверенизацию и самопровозглашение народами своего суверенитета. Вместе с тем, опоздав в части данных инициатив, Россия совершила акцию совершенно иного международного значения, фактически признав самопровозглашение, и в мире уже созданы две модели достижения суверенитета народами. Но возможны и другие модели, которые с 2001 года разрабатываются в администрации США, конкретнее в Совете Безопасности и в Государственном департаменте. Совершенно ясно, что важнейшим условием признание суверенитета новых государств, в той или иной форме, с теми или иными подходами, является способность данных государств к политической, общественной и экономической самодостаточности, конечно же, в определенной мере. Вместе с тем, наиболее значительным ущербом для реализации признания суверенитета является готовность идти на недопустимые уступки, подавать сигналы о готовность уступить часть суверенитета или осуществить совершенно необоснованные территориальные уступки, и, как следствие этно-демографические изменения, приводящие к необратимым пораженческим общественным настроениям. Суть переосмысления цели и задач, связанных с НКР, является понимание, что в создавшихся условиях, Армения имеет все возможности отстаивать тезис о том, что «признание» независимости не является самоцелью, и это является не проблемой Армении и НКР, а проблемой международного сообщества, допускающей игнорирование человеческих и политических прав части армянского народа. Постоянное муссирование и отстаивание тезиса о признании НКР, как независимого государства весьма выгодно и Азербайджану и всем внешним сторонам, так, как предоставляет возможность оказывать некоторое давление на Армению и осуществлять политические спекуляции. Армении следует заменить курс на «признание», на решение задач по развитию и обеспечению безопасности НКР, как международной проблемы. Данную модель, начала реализовывать Россия в отношении Абхазии и Южной Осетии, сразу после признания суверенитета Албанского Косово. Россия имела серьезные намерения де-факто отделить обе республики от Грузии, применив политические, правовые, экономические методы. Интегрируя Абхазию и Южную Осетию, Россия была заинтересована в интеграции их в международные процессы. Нужно отметить, что это привело к серьезным опасениям со стороны Грузии, но вполне устраивало и США и Европейское сообщество, так, как снимало с них ответственность за решение данных проблем. Со временем, может быть, гораздо быстрее, чем представляется, международное сообщество, прежде всего, ведущие центры силы в мире изменят свое отношение к этому типу государств и признают права данного населения, как часть международного сообщества. Таким образом, существование НКР, как непризнанного государства, должно быть понято общественным сознанием в Армении и в самой НКР. После событий в Грузии, возможностей для успешной реализации идеи непризнанного, но реально существующего государства, стало несравненно больше. В настоящее время, наиболее важным является не углубиться в планы по «урегулированию», которые выдвигает Россия, при поддержке Турции.

Внутриполитическая ситуация в Армении, в целом, оценивается, как стабильная и позволяет политическому руководству эффективно совершать маневры по внешней политике. Радикальная оппозиция, возглавляемая экс-президентом Армении, не состоянии представить какую-либо опасность для актуальных властных кругов. Изучение проблемы армянской оппозиции и внутриполитических процессов в Армении, на основе материалов и оценок исследовательских учреждений США и Великобритании, свержение власти в Армении в 2008 году не включалось в планы этих государств. Была поставлена задача осуществить сильное давление на власти и привести Армению к подчиненному состоянию, ослабить ее позиции и привести армянское руководство к убеждению о необходимости изменения внешнеполитического курса. Но американцы и британцы не имели каких-либо серьезных представлений о достаточности политических ресурсов у армянской оппозиции, необходимых для взятия власти. США предполагали, в любом случае, сотрудничать с нынешними властями, и могли сделать ставку на радикальную оппозицию. В тандеме США – Великобритания, на этот раз, США не играли ключевой роли в раскачке ситуации в Армении, и так и не оказали оппозиции действенной помощи и поддержки. Вообще, следует понимать, что фигура Л.Тер-Петросяна и его окружение никак не может устраивать США, так, как американцы прекрасно понимают, что данная группировка не будет длительное время иметь кредит доверия, и США не смогли бы осуществить материальную и политическую помощь Армении, аналогичную той, которая предпринимается в отношении Грузии. Это связано, скорее, даже не с характеристиками данной группировки, а тем, что Армения, сохранит тесные отношения с Россией и Ираном. События в Армении, в связи с президентскими выборами 2008 года, во многом отражали намерения и цели Великобритании, которые пытались заинтересовать США в осуществлении протестных действий армянской оппозиции. Но и задачи Великобритании представляются весьма ограниченными, и всего лишь отражают частные проблемы британской региональной политики. Утратив многие политические ресурсы в части давления на Россию в странах Балтии, в Грузии, на Украине и на Северном Кавказе, в рамках «Британского кавказского проекта», Великобритания, находясь в состоянии перманентной борьбы с Россией, предприняла попытку создать угрозу российскому влиянию в Армении, хотя в британских планах, это не является приоритетной задачей. До настоящего времени, Великобритания, совместно с ее сателлитами в США, в лице политико-проектных и инициативно-проектных организаций, осуществляет поддержку радикальной оппозиции в Армении, хотя эта поддержка носит ограниченный и посредственный характер.

Положение и политические ресурсы армянской оппозиции не дает возможности ей оказывать сколько-нибудь серьезное влияние на внешнюю политику. Публичные заявления лидеров оппозиции, по поводу внешнеполитических вопросов, имеют поверхностное значение, не представляют собой квалифицированных оценок и всего лишь являются попытками напомнить о себе. Политический класс в Армении, слабо реагирует на данные заявления, и рассматривает их, как обычную демагогию. Внешние стороны, прежде всего, ведущие державы не имеют намерений представить внешнюю политику руководства Армении, как дискуссионную, располагающую к критике. В публичной международной политике позиция Армения воспринимается, как положительная, не выходящая за рамки сложившихся правил. В непубличной сфере, США и Европейский Союз еще долго будут «привязаны» к формированию новых реалий в регионе, и будут заинтересованы в сбалансированной политике Армении. В целом, Западное сообщество не имеет намерений осуществлять вмешательство во внутренние дела страны, и использование в этих намерениях оппозиции исключается.

Следует, также, отметить, что оппозиция, так и не выдвинула никаких принципиальных предложений по внешней политике. Не сделаны заявки ни по одному из приоритетных направлений, включая отношения с НАТО и Турцией, а также, по карабахской проблеме.