IGOR MURADYAN

Активная фаза турецко-армянских переговоров и вмешательства США и России в эту проблему, совпала с весьма неприятным периодом во внутренней и внешней политики Турции, что выражается усилением неопределенности в международных отношениях. Заявление Б.Обамы в Константинополе о необходимости вступления Турции в ЕвроСоюз воспринимается, как в Турции, так и в Европе, не более, как пропагандистский трюк, рассчитанный вовсе не на проталкивание ее в ЕвроСоюз, а на выстраивание политики сдерживания амбиций турецкой элиты. Лидеры ведущих европейских держав вполне ясно и определенно высказались по этой проблеме, и уже совершенно ясно, что помимо Франции, Германии и других континентальных государств, с этим мнением солидарна и Великобритания, которая длительное время разыгрывала «турецкую карту» на арене европейской политики.

Но европейские лидеры это только «конферансье», озвучивающие мнение и позицию тех, кто в действительности управляет Европой. Наряду с правыми консерваторами, католическими кругами, наиболее влиятельными клубами, против вступления Турции в ЕвроСоюз уже и левые силы, и всевозможные гуманитарии левого и прочего толка. Впервые, за несколько десятилетий, позиции США и ЕвроСоюза по проблемам Турции и ее интеграции в Европейское сообщество, как никогда совпадают, что уже в скором времени, приведет к созданию некого альянса по умолчанию, когда американцы и европейцы проявят полную солидарность в осуществлении политики сдерживания Турции. Президенты Т. Озал и С. Демирель, а также, премьер-министр Б.Эджевит, несмотря на различия во взглядах, практически, сформировали новую внешнеполитическую матрицу Турции, которая отражает новый этап развертывания амбиций турецкой элиты, что означает превращение Турции в самостоятельный центр силы, если не мирового, то межрегионального значения.

Это никак не устраивает оба центра силы Запада, но, таким же образом, не соответствует интересам России, Ирана и ведущих арабских государств, а также, ни одного из государств, соседствующих с Турцией. Несомненно, что актуальное турецкое руководство вполне поняло, что их страну ожидает на Западе, и пытается выстроить новую политику на Востоке. Но и на Востоке, Турцию ожидало отсутствие солидарного отношения. Первые же попытки Турции и России создать, что-то вроде, альянса, обернулось выявлением множества проблем, грозящих усилить противоречия и подвергнуть сомнению возможность принципиального стратегического сотрудничества. Иран, отличающийся дипломатичностью, вполне определенно дал понять Турции, каковы могут быть границы их сотрудничества, которые ограничены долговременными интересами обеих государств. Иран не согласился ни на какие уступки, ни по каким направлениям сотрудничества, отвергнув все то, что могло бы привести к усилению позиций Турции в регионах Передней Азии и Ближнего Востока. Позиция Ирана в части урегулирования карабахской проблемы и турецко-армянских отношений оказалась, более, чем, очевидной.

Наибольших успехов Турция добилась в развитии отношений с Сирией, что, несомненно, стало большим успехом турецкой политики, но этот успех имел лишь локальное значение, к тому же, эти усилия привели к ухудшению отношений с Израилем. Положение в Ираке, тем более, после ожидаемого вывода американских войск, может привести к образованию для Турции ее «Вьетнама», что не может, так или иначе, отразиться на ее отношениях с Ираном и арабскими государствами. До сих пор, несмотря на множество встреч, и контактов турецких политиков с арабскими руководителями, это не привело к неким принципиальным, существенным итогам. Турция не желанный партнер в арабском мире, и вовсе не только из-за османского прошлого, и не из-за ее тесного сотрудничества с США и Израилем. Турция рассматривается арабскими элитами, как экспансионистское государство, желающее добиться влияния в регионах, и это никого не может устраивать.

Балканы, ставшие, по существу, полностью частью европейского политического поля, соответствующим образом относятся к перспективам турецко-европейской интеграции. Без всякого преувеличения, можно утверждать, что Греция никоим образом не изменила своего традиционного отношения к Турции, Болгария, оказавшаяся без боеспособных вооруженных сил, несмотря на членство в НАТО, довольно таким опасается Турции, а позиция Румынии, Хорватии и Албании не имеет никакого значения при обсуждении европейской судьбы Турции. Позиции Турции в Центральной Азии нельзя рассматривать однозначно плохо, так, как Турция, несомненно, периодически, будет предпринимать попытки осуществления натиска в этот регион. Но, быть может, именно к этому региону, в настоящее время, наиболее ревностно относятся США, выстраивающие глобальную систему сдерживания Китая и России, в которой Турции не может быть места, из-за ее ненадежной позиции.

Россия, будучи заинтересованной в партнерстве с Турцией по проблеме не допущения усиления США в Черном море, тем не менее, опасается чрезмерного усиления Турции в черноморском регионе. Как известно, после многих усилий России по укреплению своих военно-морских сил, ее Черноморский флот уступает ВМС Турции в Черном море втрое. Турция вовсе не намерена ограничивать свои усилия на Северном Кавказе и в Поволжье. 2007–2008 годах ФСБ провело существенные мероприятия по ликвидации турецкой агентуры во многих областях России. Турции незачем отказывается от своих позиций в регионах России, приобретенных большой ценой. Нужно сказать, что лабиринты турецко-армянских отношений, если и имели какое-то положительные результаты для Армении, то это выражается в усилении недоверия между Азербайджаном и Турцией, даже после ряда «опровержений» турецких политиков. Однако, все эти аргументы, которые могли бы быть развернуты в несравненно более широком формате, лишь внешняя сторона деятельности США и отчасти Германии и Франции, а также, Великобритании и уже России, направленной на управление различными процессами в Турции, в турецком обществе и в политическом классе.

В данных, весьма неопределенных условиях, когда нынешнее политическое руководство Турции столкнулось с сильным противлением различных государств Запада и Востока в развертывании своей многовекторной политики, перед ним стоит довольно сложная задача приобрести более предпочтительные позиции в Южном Кавказе. Дело в том, что в части реализации своих намерений в данном региональном направлении, Турция не имеет более-менее значимого внешнего партнера. Ближайшие соседи – Россия и Иран не были и не могут стать таковыми партнерами для Турции. Если ранее, США пытались использовать Турцию в регионе против России, сейчас этот сюжет ушел в небытие, так, как исчерпаны условия для такой игры. Европейский Союз выстраивает свою, довольно хрупкую конструкцию в отношении Восточной Европы, в том числе и Южного Кавказа, и вовсе не заинтересован в каком-либо политическом присутствии Турции. Более того, если в конце 90-тых годов в США и Великобритании имелись иллюзии на счет надежности партнерства со стороны Турции в формировании новых коммуникационных систем, что и привело к сооружению нефтепроводов и газопроводов, то сейчас европейцы никак не рассматривают Турцию в данной роли, рассматривая ее менее надежным партнером, нежели Россию, несмотря на многие проблемы с ней.

Отношения Турции с Грузией последовательно перестают быть надежными, так, как в Анкаре понимают, что США и в какой-то мере и ЕвроСоюз, отводят Грузии вполне очевидные функции, которые призваны, в какой-то мере, создать альтернативу тому, что называлось геостратегическим значением Турции. В Турции рассматривают Грузию, как страну, в определяющей мере, зависимой от США в принятии политических решений, то есть сателлита США, и строить с ней принципиальные отношения долгосрочного характера для Турции не имеет смысла. Некоторые турецкие эксперты и комментаторы стали более критично относиться к Грузии, еще с 2003 года, когда, в связи с войной в Ираке, США пытались продемонстрировать грузинские аэродромы, как альтернативу турецким. Турция не может не раздражать ни прежнее место Грузии, как фаворита Западного сообщества, и не может удовлетворять то, что и США и ЕвроСоюз рассматривают Грузию, как страну, не находящуюся в орбите турецкой политики или политики какой-либо восточного или евразийского блока.

Исследуя проблемы американско-турецких отношений в начале 2000-ых годов, можно было отметить, что еще в 90-ых годах, в США были разработаны основные геополитические предпосылки места и роли Турции в мире и в регионе. В этой схеме, которая, все еще, была далека от детализации, и нуждалась в аргументах, связанной с иракской войной и задачами по усилению присутствия США в Черном море, уже имелась, более, чем, важная предпосылка. Уже в середине 90тых годов, несмотря на активную пропаганду значения приема Турции в ЕвроСоюз, со стороны американцев, этой стране отводилось место государства, имеющее функции только по Ближнему Востоку и нигде в другом регионе. Это не означало, что Турции открывалась «зеленная дорога» на Ближний Восток, но она никак не рассматривалась, как государство Европейского пространства. Наряду с этим, сразу же, после распада СССР, страны Южного Кавказа рассматривались как часть Европы и это направление считалось приоритетным в развертывании европейского политического и экономического пространства. Это обстоятельство очень примечательно для понимания отведенных ролей государствам в данном регионе, и роли Турции в этой перспективе. Нужно отметить, что кавказскими делами некоторое время занимались американские дипломаты, привязанные на Турцию, но, видимо это имело ограниченное значение, так, как вскоре Южный Кавказ в структуре Государственного департамента отнесли к Европе.

Грузия весьма важна для США, ЕвроСоюза и НАТО, но без Азербайджана она не столь ценна для развертывания политических и военных операций в Евразии и, теперь, уже и в Южной Азии. Но, ни американцы, ни европейцы, и особенно, британцы никогда не придавали большого значения про-турецкой ориентации Азербайджана, рассматривая его, как государственное образование и общество пост-советского типа, со всеми атеистическими и русифицированными условиями. Одной из малоисследованных сторон истории Южного Кавказа последних двух десятилетий, является то, что США сделали все возможное для убеждения Азербайджана в тщетности односторонней ориентации на Турцию. США продемонстрировали Азербайджану, что Турция не может полноценно выполнять роль гаранта безопасности для него, и только США и Западное сообщество способны гарантировать Азербайджану соблюдение не только его интересов, но и безопасность. США очевидно используют политику России и Ирана для запугивания азербайджанского руководства, и карабахская проблема в «латентной пропаганде» США является доказательством того, что Турция не в состоянии решить для Азербайджана его ключевой проблемы. Имеются, также, сюжеты, которые косвенно говорят о том, что США инициируют некоторые акции на Северном Кавказе и в Крыму, которые ограничивают влияние Турции и обусловливают некоторые условия и стратегии ряда государств арабского мира, которые подрывают турецкое присутствие в этих регионах. В распоряжении российских разведывательных служб, время от времени, оказываются материалы, полученные от отдельных государств, в которых указывается на деятельность Турции в ряде регионах России, причем эти отдельные государства не могут, в принципе, быть первоисточниками, но довольно тесно сотрудничают с США. Примечательно следующее обстоятельство. В академических кругах США, в самое последнее время, возрос интерес к этногенезу современных азербайджанцев Кавказа, при этом, много внимание уделяется иранским составляющих азербайджанской народности.

Происходящие события, в связи с переговорами по карабахской теме, когда, пожалуй, впервые в этот процесс американцы, вслед за русскими, включили Турцию, а также, турецко-армянскими переговорами, стало очевидно, что целью американцев было выстроить, или вернее, укрепить «армянский фактор» в системе сдерживания Турции в ее региональной политике. В результате данных переговоров, отношение турецких политиков стало еще более враждебным и стало агрессивным. И это несмотря на многие позитивные оценки этих контактов, и договоренностей со стороны американских, европейских и британских политиков. Турецкое руководство, очевидно, раздражено, так, как их страну пытались втянуть в конструкцию опасного регионального конфликта, и к тому же, выставить, как деструктивного партнера, который не в состоянии проводить позитивную политику. Так или иначе, Турция вышла из этих переговоров не с очень хорошим имиджем, и ей нужно время для осмысления ситуации, которую можно назвать новой.

Внутренняя ситуация в Турции сейчас такова, что нынешнее руководство, так или иначе, заботиться о признании позитивности и результативности своей политики со стороны общества и политического класса. Для выяснения этих обстоятельств, Турции, также, необходимо время. Если Турция имеет намерения действительно укрепить свои позиции в Южном Кавказе, ей необходимо включиться в те или иные проекты и планы Западного сообщества, это не имеет альтернативы. Только в этом случае, внешняя политика Турции может быть признана «легитимной», и хотя бы отчасти одобрена США и ЕвроСоюзом.

Но возникает, быть может, самый существенный вопрос – насколько Турция сможет выстроить свою независимую внешнюю политику, создать «пояс безопасности» и реализовать свои прагматичные геоэкономические амбиции, если ей придется вернуться и продолжать играть по правилам Запада? Это проблема, конечно же, не решена и не может быть решена турецкой элитой однозначно, и тем более, в ближней перспективе. В определенном смысле, Турции нечего терять в региональной политике, и тем более, в Южном Кавказе. В отношении Армении, либо она играет по правилам Запада и позволяет втянуть себя в многочисленные ловушки, связанные с выполнением каких-то не совсем внятных обязательств, что заметно ограничит ее политические намерения, либо произойдет нечто другое. При этом, выполняя эти обязательства, Турция, так и не получит вожделенного пропуска в Европейский Союз и не сумеет реализовать свою региональную политику. Поэтому, быть может, турецкая элита попытается отказаться от формата переговоров, предложенного ей США, ЕвроСоюзом и быть может Россией, и попытается преодолеть «армянский фактор», начав иные переговоры с Арменией, предполагающие непосредственные отношения. Это единственное более-менее рациональное предположение об урегулировании турецко-армянских отношений.

Армянское политическое руководство и армянская «элита», в целом, должны понимать, что нынешние обусловленные схемы переговоров с Турцией являются псевдо-переговорами и направлены на сдерживание Турции, а вовсе, не на решение проблем. Если армянская сторона понимает это, то это уже много и совсем не плохо, если же армяне эти переговоры принимают за «чистую монету», это просто профанация. В этой геополитической перспективе, которую выстраивают США и ЕвроСоюз, есть важное условие и обстоятельство для Армении. Только политика блокирования и изоляции Турции может привести к действительному урегулированию ее отношений с Арменией, если она не решит на нечто другое. Имеется в виду большая региональная война, если развитие внутреннего процесса в Турции приведет к пониманию необходимости решить все проблемы путем военной агрессии в региональном масштабе, или только, в отношении Армении. Пока, что Турция является сдерживающим фактором для агрессивных намерений Азербайджана, но если, Турцию приведут в состояние изоляции, и все надежды на реализацию ее планов будут исчерпаны, поведение Азербайджана может стать самым удобным поводом для большой региональной войны.