ИГОРЬ МУРАДЯН

С разрушением СССР было замечено, что в Армении и Грузии появилось несколько десятков человек, чрезвычайно озабоченных поиском «национальной идеи». Уверенность в том, что эту идею необходимо найти, перекинулась и в новые поколения этих двух народов, да еще и многих других народов, чья интеллигенция не сумела преодолеть запоздалого романтизма и интегрироваться в новые условия. В Азербайджане эта идея была присуща двум или трем интеллигентам, безнадежно русифицированным и индифферентным подлинным идеалам своего этноса. Еще задолго до раскручивания нефтяных проектов азербайджанское общество и элита вполне осознанно, без какой-либо застенчивости, с большим удовольствием приняла то, что «национальной идеей» Азербайджана является нефть – как способ решения всех возможных политических, экономических и социально-духовных проблем. Азербайджан уже ощутил блага, полученные от получения нефтяных доходов, а поскольку до завершения большой нефти остается только пять лет, после 2012 года объемы добычи нефти резко уменьшатся, то времени не так уж много, а до решения базовых проблем все еще далеко.

К настоящему времени Азербайджан в отношениях со своими ведущими партнерами успел выложить все «карты», принял, по существу, все условия, которые выдвинули западные партнеры в части решения проблем добычи и транспортировки нефти и газа, а также в сфере безопасности и военного сотрудничества. Подлинная, а не декларированная позиция Азербайджана по карабахской проблеме, по существу, также является принятием условий внешних партнеров, более того, позиция Азербайджана по карабахской теме является вынужденным согласием наилучшей версии «урегулирования». Вместе с тем, нефть продолжает оставаться средством и надеждой решения основных проблем.

После того, как Россия совершила вторую карательную экспедицию, при участии бронетанковых частей, против армянского населения в карабахской провинции летом 1992 года, и выяснилось, что Азербайджан тем самым не сумел решить свои проблемы, в Баку произошел государственный переворот, и Гейдар Алиев заложил основы и принципы внешней политики Азербайджана, внеся в нее некую многовекторность. Ни одно из государств СНГ так и не сумело в полной мере сформировать и проводить многовекторную внешнюю политику, так как для данной позиции необходимы средства, материальные и политические ресурсы, которыми Новые независимые государства, включая страны Балтии, не обладают. И даже дело не в ресурсах: актуальные элиты в данных странах не готовы и не заинтересованы проводить столь сложную внешнюю политику, связанную с высокими рисками, в том числе, и во внутренней политике. В Азербайджане давно понято, что западное сообщество рассматривает эту страну исключительно в качестве поставщика нефти и газа, и заинтересованно не в становлении здесь демократии, а всего лишь административного порядка и внутренней стабильности. Западное сообщество вовсе не собирается решать карабахскую проблему и откровенно заявляет, что эта проблема не имеет политических решений, при данных позициях сторон.

США, вообще, стали мощным инициатором суверенизации этнических регионов, и многие политические силы в странах Европы способствуют продвижению этого проекта. Для экспертов, занимающихся политическими исследованиями в Европе на протяжении многих лет, не представляется секретом то, что, по крайней мере, в европейском экспертном сообществе получило распространение мнение о перспективах интеграции стран Южного Кавказа в Европейский Союз. Можно было бы привести имена двух десятков европейских экспертов, тесно связанных с европейскими структурами и правительственными кругами ведущих государств Европы, допускающих вступление в Европейский Союз Армении и Грузии, но не Азербайджана. При этом, совершенно откровенно в не публичном режиме, объясняется, что Армения и Грузия могут быть приняты в ЕС как христианские государства (не больше, не меньше). По мнению ведущего британского специалиста по проблемам европейской безопасности Клауса Беккера, несколько лет назад этого не говорилось даже в приватных дискуссиях. Конечно, в настоящее время данная тема все еще не актуальна, и дело не в вопросе о селективности в процессе политических решений, но то, что Европа стала ставить и обсуждать даже такие «экзотические» вопросы, отражает новые реалии в международных отношениях.

Пока что нет никаких институциональных различий в отношениях ЕС, НАТО и США к государствам Южного Кавказа. Но рано или поздно, а, скорее всего, довольно быстро возникнет вполне практический вопрос – почему ЕС должен отказывать Турции и принимать в свой состав Азербайджан, принадлежащий к той же этно-религиозной и политической модели. В любом случае, Азербайджан постоянно испытывает ущербность в отношениях с Западным сообществом и практически уже не ощущает различий в отношениях с Европейским Союзом и США.

Другим источником разочарований явилась политика Турции, которая с трудом решает свои проблемы во внешней и внутренней политике. Турция считает бессмысленным глубокое вхождение в проблемы Южного Кавказа и Центральной Азии в условиях, когда сама Анатолийская республика разрывается на части и находится в поиске новых приоритетов. Вечная идея азербайджанской элиты – «Турция не только должна помочь Азербайджану, но и сама решить за него все проблемы» – продолжает оставаться порочным элементом азербайджанского иждивенческого мышления. Две составляющие азербайджанского взгляда на Турцию – «подражательность анатолийской модели» и «мотивов поведения», а также «иждивенчество», привели к глубоким разочарованиям в Турции как в стратегическом партнере и родственной стране и нации. Вполне понятно, что в отношении Армении Турция вовсе не торопится решить существующие проблемы и планирует совершенно иные, экспансионистские задачи в регионе, в целом. Но даже эти ограниченные шаги в сторону Армении стали не только сильным раздражением для Азербайджана, но и поставили перед Азербайджаном ряд серьезных вопросов.

Действия России в отношении Грузии окончательно вывели руководство Азербайджана из равновесия, что стало не очень хорошим советником в проведении внешней политики. Азербайджан пытается разнообразить свою внешнюю политику, разбавляя ее «новыми» отношениями с Россией, что вызывает не опасения, а насмешку не только в США, но и в Турции. Данная эпатажная взаимная политическая инициатива привела к скороспелой выработке «русского проекта» по карабахской проблеме. Более удобного президента России, чем Д.Медведев, для Азербайджана представить трудно. Абсолютно неопытный политик, с корпоративными взглядами и повадками, напоминающий, скорее, не политика, а успешного менеджера в коммерческой кампании, где водятся бешеные деньги, с которым можно разговаривать, как с брокером. Находящемуся в довольно незавидном положении не только на международной арене, но и внутри собственного правительства Д.Медведеву нужны быстрые и показательные успехи во внешней политике, что сочеталось бы с коммерческими преимуществами (то есть, сочетание полезного и приятным).

Карабахская тема стала большой лажей для Д.Медведева, именно для Д.Медведева, так как очень многие в Москве с самого начала раскрутки проекта отмежевались от него, понимая его заведомую провальность. Видимо, лоббистский задел, созданный Азербайджаном, оказался весьма существенным, так, как даже после столь дикого провала на Армению продолжает оказываться давление по поводу карабахской проблемы. Несомненно, Азербайджан ощутил всю тщетность апелляции к России – как державе, способной решить карабахскую проблему в его пользу, без существенного ущерба для нее. Решение карабахской проблемы по сценарию Азербайджана приведет к полной утрате Россией Южного Кавказа, и уже теперь Россия поняла, что она навсегда потеряла преданность и искренность Армении и армян, тем самым приобретя нового и весьма нежелательного врага, причем, находящего в российском лагере. С многовекторностью у Азербайджана не получилось, так же, как и у всех остальных «друзей по несчастью».

Историческая судьба Азербайджана слишком неопределенна, его место в будущем геополитическом раскладе в регионе, его будущие предпочтения вызывают сомнения, и его общество политически и духовно чрезвычайно не зрело, чтобы делать ставку на это государственное образование как стратегического партнера. Для «исторических» государств Европы и Евразии возникает много вопросов в отношениях с Азербайджаном, и даже Турция рассматривает его не как полноценного партнера, и с некоторым опасением воспринимает его инициативы и амбиции. Имеются немало признаков и фактов, говорящих о несовместимости современных турецких и азербайджанских интересов. В Баку стали догадываться, что Турция вовсе не заинтересована в формировании целостного по политическим структурам азербайджанского государства. Турция заинтересована в подчиненном положении Азербайджана, которое не очень настаивало бы на решении карабахской проблемы. В Анкаре прекрасно понимают, что карабахская проблема является, но может еще в большей мере стать, серьезным препятствием или, вернее, помехой в реализации актуальных, ближних и среднесрочных проблем и задач регионального и межрегионального значения. Карабахская тема может отвлечь Турцию от решения насущных проблем, и для анкарской элиты это всего лишь вопрос азербайджанских амбиций.

Европейское понимание проблем Азербайджана настолько неприемлемо и чуждо для азербайджанского мировоззрения, что в Баку давно поняли, что меньше всего перспектив эта страна имеет в рамках европейского вектора. На первый взгляд, так называемые европейские приоритеты, которые предполагают соблюдение «территориальной целостности» и возвращение «беженцев» вполне соответствуют азербайджанским интересам. Но Европейский Союз и ведущие государства континентальной Европы не обладают ни операционной системой управления в регионе, ни собираются ее создавать. Каждый этап попыток ЕС приблизиться к решению карабахской проблемы завершается провалом и выяснением несостоятельности ни идей, ни усилий. Единственным реальным партнером Азербайджана на Западе являются США, в партнерстве с Великобританией. Только США выстраивают определенную геополитику в Евразии и нуждаются в надежных партнерах и «площадках» развертывания своей стратегии.

С точки зрения геостратегических условий и особенностей, Азербайджан обладает идеальными характеристиками для создания военных баз различного назначения. И видимо, очень скоро США продолжат осуществление своих задач по Азербайджану. Но возникает вопрос, что произойдет – усилится ли значение Азербайджана как партнера США в регионе или всего лишь усилится функциональное присутствие США в этой стране? Это далеко не однозначные понятия. С партнером происходит определенный диалог в соответствующем формате, с «площадкой» тоже происходит диалог, но он носит, скорее, технический, а не политический характер. В 2005 – 2007 годах, когда Азербайджан имитировал готовность начать войну с Арменией, американцы внятно объяснили азербайджанским лидерам, что не заслуга Азербайджана в том, что он получил большие доходы и может приобретать вооружения, а Западные государства создали эти условия и не воспримут, как приемлемый вариант, военные действия. Это классический пример «разговора» с «площадкой» по техническим проблемам.

США незачем привлекать Азербайджан как действительного стратегического партнера, несмотря на официальные заявления представителей администрации по этому вопросу. Американцы очень хорошо понимают, что у Азербайджана нет в современном мире другого стратегического партнера, кроме США, как бы ни интерпретировалось понятие «стратегическое партнерство» в широком и неопределенном диапазоне от политического до технического и наоборот. Армения, как ни одно другое государство, заинтересовано в том, чтобы именно США стали не просто партнером, а единственным партнером Азербайджана, когда «единственный» и будет означать «стратегический», и ни что иное. Вместе с тем, имеются ожидания относительно того, что именно Грузия станет «площадкой» для размещения кустовых военных баз США в регионе, а Азербайджан приобретет преимущественно транзитные функции. Ведущая роль США во внешних отношениях Азербайджана позволит ему сохранить относительную самостоятельность во внешней политике, безопасность и возможность содержательного диалога с другими партнерами. Не будет нужды искать понимания с другими державами и смириться с тем, что национальной идеей является нефть и только нефть, которой не хватит на очень высокие амбиции, но вполне достаточно для благополучного существования. В Баку должны быть довольны такой перспективой.