ИГОРЬ МУРАДЯН

В отношении политики в Южном Кавказе Франция, видимо, заняла следующую позицию: Париж не будет чинить значительных препятствий в приеме Грузии и других стран региона в НАТО, но и не станет поддерживать эти проекты, предпочитая занять позицию выжидания, когда между Европейским Союзом и США, а также между Россией и США развернется новый этап конфронтации. Диалог между Россией и Францией станет сложнее и не будет происходить ничего похожего на отношения российских политиков с Ж.Шираком. Н.Саркози попытается «подставить» Германию в ее отношениях с Россией и США, желая продемонстрировать, что наиболее близкий европейский партнер Франции не способен проводить вполне самостоятельную политику ни в восточном, ни в западном направлениях. Получится ли этот прием или нет, Франция в любой случае не будет испытывать рисков и всегда может войти в любую из игр, касающихся линий европейской политики в отношении России. Проблемы Южного Кавказа, которые европейцы, как и американцы, воспринимают исключительно в ракурсе энергетической безопасности, не станут приоритетными для Франции. Основной партнер Франции в регионе – Армения не имеет определенных намерений войти в НАТО, интересы Франции в Грузии и Азербайджане не получили четкого выражения, а после провала проекта «NABUCCO», который может произойти после реализации российско-казахско-туркменского договора, интересы Франции в регионе станут еще более ограниченными. Франция решила многие вопросы энергетики с Ираном, включая организацию и участие в добыче газа в акватории Персидского залива и в транспортировке газа в сжиженном виде балкерным флотом во Францию, не нуждаясь в южно-кавказских маршрутах. Вместе с тем, Франция в меньшей мере зависима от российских энергоресурсов, чем страны Центральной и Южной Европы. Тесных отношений с Арменией вполне достаточно для Франции для обозначения своего политического присутствия в Южном Кавказе, и она не собирается ухудшать свои отношения с Россией из-за британских и, тем более, американских интересов.

Президент Грузии М.Саакашвили в восторженных тонах поздравил Н.Саркози с победой на выборах, возлагая надежды на реализацию атлантических пристрастий нового президента Франции. Вместе с тем, например, польские политики сочли нужным предупредить М.Саакашвили о том, что у них имеется информации о том, что Н.Саркози не имеет намерений одобрять все намерения США и принимать в НАТО еще один эшелон восточно-европейских стран. В настоящее время очень мало признаков и сигналов относительно возможной определенной позиции Франции в отношении приема Грузии в НАТО. Вместе с тем, позиция Н.Саркози рассматривается как радикальная в гораздо большей мере, чем это может иметь место в действительности. Но политика Франции за послевоенный период отличается заметной последовательностью и приемлемостью. Ожидать, что Н.Саркози попытается внести некие кардинальные коррективы во внешнюю политику, вряд ли правомерно.

Помимо проблем вступления государств Южного Кавказа в НАТО, имеются проблемы европейской политики в отношении этно-политических проблем в регионе. В этой сфере, в отличие от энергетики, европейские государства, прежде всего Франция и Германия, играют гораздо более заметную роль. Они являются лидерами европейской позиции: Франция представляет данную позицию в карабахском процессе, а Германия является доверительным партнером для Грузии. Оба государства пытаются не уступать Великобритании в инициативах в ПАСЕ, где время от времени имеют место британские инициации по поводу южно-кавказских конфликтов. Британские инициативы носят не только лоббистский характер, но и преследуют цель установления доминирующего положения Великобритании в регионе, в том числе, установление контроля над российским влиянием и политикой в отношении Южного Кавказа. Это не может не затрагивать интересы Франции и Германии, которые стремятся утвердить заделы для их влияния в регионе уже не в будущем, а актуализировать свое политическое присутствие.

Вопреки многим утверждениям, понятному недовольству деятельности Минской группы ОБСЕ, обвинениям ее в неспособности сдвинуть с места процесс урегулирования, данная структура, в действительности, продемонстрировала высокую эффективность своей работы и, конечно же, подтвердила смысл и основания своего существования. Если Минская группа, по тем или иным причинам, прекратит существование, ситуация не просто выйдет из под контроля, но и наступит тяжелый региональный кризис, который затронет и Запад, и Россию, и региональные державы. В результате длительного существования Минская группа накопила большой информационный и политический багаж, была проведена большая аналитическая работа, в которой участвовали не только дипломаты и политики, но и талантливые европейские и американские эксперты. Минская группа пришла к принципиальным заключениям, что легло в основу политики государств-сопредседателей: Франции, России и США. Три мировые державы, отличающиеся по своим геополитическим интересам, придерживающиеся, во многом, различных политических позиций, пришли к идентичным результатам в оценке ситуации и проводят, практически, единую политику. Это уникальный пример в современной международной политике. Можно согласиться с мыслью о том, что возник некий американо-российско-французский «заговор» вокруг карабахской проблемы, заключающийся в том, что Нагорный Карабах не может быть под контролем Азербайджана и возвращения к прошлому нет. В связи с этим, смысл данного «заговора» заключается в том, чтобы «привести» Азербайджан и Армению к пониманию необходимости признания новой реальности.

Вместе с тем, роль Германии также отмечается, когда в ПАСЕ германские представители ставят под сомнение некоторые британские инициативы. При этом, после победы правых сил в Германии она стала решительней выступать против попыток Великобритании продавливать ряд резолюций. Правое правительство Германии стало с большим вниманием относиться к европейской позиции в отношении проблем региона.

Но данная реальность, которую пытается утвердить Великобритания на европейской арене, не устраивает европейских политиков, которые решили создать альтернативный путь в разрешении карабахской проблемы, осуществить политико-идеологический «удар» по позициям сопредседателей Минской группы. В этой связи, Франция оказалась в неопределенном положении, так как данный «заговор» по умолчанию вполне соответствует ее национальным интересам и отстаивает интересы Армении – ее партнера в регионе. Одним из более-менее определенных намерений Н.Саркози является защита интересов Армении, что стало небольшим пунктом его обещаний армянским избирателям. Эта цель, как никакая другая, соответствует общим задачам Европейских структур, которые направлены на расширение геополитических и геоэкономических сфер влияния. Только в этом аспекте и можно говорить о новой ситуации и новых инициативах в отношении Нагорного Карабаха.

Конкурентная борьба между Францией – Германией с одной стороны и США – Великобританией с другой в разрезе регионов очевидно усилится, что выражается во многих формах в политической, экономической и идеологической сферах. Данная борьба происходит на протяжении десятилетий, она начата во времена Д.Эйзенхауэра, Шарля де Голя и К.Аденауэра. Но, видимо, пик данной борьбы наступил в период югославского кризиса, и далее острота американо-европейских отношений обострилась после прихода к власти в Вашингтоне команды так называемых неоконсерваторов. Данная борьба будет иметь длительную перспективу, и нужно, согласиться с точкой зрения, которая существует в Армении относительно того, что политика, политические приемы команды Дж.Буша была шансом для Армении и Нагорного Карабаха, которым Армения не воспользовалась.

В Нагорном Карабахе другая ситуация. В этом регионе возможно достижение цели нового национально-государственного размежевания без продолжения военных действий. Исходя из интересов армян Нагорного Карабаха, разумеется, позиция европейцев выглядит менее адекватной. В завуалированном виде, сторонам конфликта предлагается придти к пониманию новой реальности и необходимости предоставления Нагорному Карабаху суверенитета. Но европейцам нужно, по крайней мере, внешнее отличие их позиции, а иначе в чем смысл их инициатив и резолюций. Вместе с тем, администрация Дж.Буша не имела будущего, и о американо-французских отношениях, особенно, в регионах следует говорить с учетом политики Демократической партии США. Поэтому, французскую внешнюю политику, в том числе, по вопросам расширения НАТО и урегулирования региональных конфликтов, следует рассматривать как отношения между французскими правыми и американскими лево-либеральными политическими кругами. В связи с этим, может возникнуть ситуация, когда вопрос расширения НАТО станет менее актуальным, и кроме того, США и Европейское сообщество приблизят свои позиции по поводу придания международного статуса неподконтрольным государствам.

Франция рассматривает Южный Кавказ как зону своих долгосрочных интересов, но, в отличие от США и России, она является лидером европейской политики и не может демонстрировать свою позицию, отличающуюся от европейской. Франция предпочитает занимать позицию, аналогичную американской и российской, оставаясь лояльной Европе. Не стоит ожидать кардинального или даже частичного изменения позиции Франции в этом вопросе. Этот вопрос принадлежит к наиболее сложным в политическом анализе, так как относится далеко не только к карабахской проблеме и даже не только к региональным проблемам. И США, и Россия стремятся усилить свои позиции в регионе, а война способна нарушить планы и американцев, и русских. В этом случае ответственность европейцев окажется минимальной. Силовые возможности США в Южном Кавказе пока крайне ограничены, участие России в предотвращении эскалации военных действий приведет к вмешательству НАТО и США. Непонятно, как будет вести себя Турция, как отреагирует Иран на возможную активизацию Турции. Все это не оставляет перспектив для обеспечения безопасной эксплуатации нефтяных источников и транспортировки нефти в направлениях, которые соответствуют стратегическим интересам США. Военные события августа 2008 года, которые, так или иначе, привели к усилению США в Черном море, продемонстрировали Франции ущербность ее позиции и полное отсутствие каких-либо операционных возможностей в зоне конфликтов, тогда как Великобритания, буквально, играла роль «дирижера» в развертывании данной ситуации. Это стало отправной точкой развертывания политики Н.Саркози в Южном Кавказе.

Многие политологи и политики отмечают определенное своеобразие актуальной европейской действительности, когда многие политические шаги Европейского сообщества становятся явно не адекватными декларированным европейцами целям и задачам. К сожалению, данное политическое своеобразие Европейского сообщества до сих пор достаточно не осмысленно и не разработано, во всяком случае, в публичном режиме. Однако, даже в ситуации принятия европейской конституции, остаются сильными евро-скептические настроения, отдельные страны продолжают занимать позицию корректной дистанцированности от политики сообщества, прежде всего, внешней политики и политики в сфере безопасности. Вызывает сомнения консолидированность европейской экономической политики. Иногда только принятая политкорректность не позволяет политическим лидерам европейских стран декларировать их истинные отношения и позиции к тем или иным процессам. Некоторыми нигилистически настроенными политологами высказывается мнение, что политкорректность, навязанная леволиберальными силами, стала тормозом политико-идеологического развития Европы и главным условием игнорирования национальных интересов европейских государств. Консервативные и, особенно, право-консервативные силы в Европе выступают с весьма радикальных позиций против дальнейшей интеграции Европы, прогнозируя распад созданной субгосударственной системы. Евро-скептицизм проявляется уже не только в консервативных, но и католических и националистических кругах, которые усиливают свои позиции. Несомненно, в Европе формируется «единый» фронт политических сил, выступающих за утверждение некоторых ограничителей в развитии наднациональных институциональных основ.