ИГОРЬ МУРАДЯН

«Оранжизм» вовсе не статическая доктрина, и подозрения в том, что данная задача либо исчерпана, либо по поводу данной политической идеологии наступило суровое разочарование, стали результатом только эмоциональных оценок. «Оранжевые революции», в действительно, стали более, чем эффективным инструментарием, и позволили достичь принципиальных результатов. Иное дело, что в данном направлении политического развития глубоко разочарованы не только массы населения, но и элиты, которые являются носителями идеологии «оранжизма», что стало поводом для новой общественной дискуссии в странах Восточной Европе. Как ни парадоксально, но именно незавершенность и недоговоренность «оранжевых революций» и рассматривается, как высший пилотаж в инициативной политике. Если данные революции выполнили бы декларированную программу, то в Восточной Европе, и любом другом регионе, начался бы хаос, и когда никому не удалось бы в этом разобраться. Поэтому, поражение или пауза «оранжевой революции», является составной частью итеративного планирования. Принимая во внимание эту предпосылку, можно уверенно утверждать, что адепты начинающегося «оранжизма» в Армении, просто-напросто введены в заблуждение, но, видимо они с готовностью, и, возможно, вполне осмысленно принять это заблуждение, потому что, нет другого выхода, нет иного шанса изменить политический и социальный статус некоторого псевдо-нонкомформистского буржуазного кластера нынешнего армянского общества. Заверения о тотальной поддержке и гарантии о неприятии любого реального исхода президентских выборов, явились фактором огромного воодушевления, и нужно отдать должное данному энтузиазму, потому что, в условиях глубокого общественного застоя, лишь «оранжисты» проявляют неформальное движение. Но видимо длительное отсутствие на актуальной политической арене, а скорее, «оранжистская» новация не позволили осмыслить понятия «заверения» и «гарантии», которых в столь хрупких условиях политического проектирования, просто невозможны, как категория. И этот срыв в смысле «заверений» и «гарантий» произошел, причем задолго до завершения президентской предвыборной кампании, что можно было ожидать, и это могли понять многие, за исключением, конечно, нынешних политических руководителей Армении, которые так и не позаботились о получении должной информации о происходящих событиях. Каковы же причины, утраты инициаторами «оранжевой революции» в Армении в соответствующих движущих силах «оранжизма»?

Видимо, даже при наличии системной работы с информацией и аналитической деятельности, чужая деревня – темный лес, и возможно, именно по мере развития предвыборной кампании, политические проектанты в США перевели стрелки, и теперь предпочли, на первый взгляд более упрощенную игру в отношении Армении, но не исключена и иная, более сложная завязка. «Оранжевые революции» происходят не в любом месте, и не по любой инициативе, а прочно привязаны не столько с проблемами смены власти в той или иной стране, а с геополитическими и геостратегическими проблемами. Первые послы США в Армении не имели сложных задач, и занимались подготовкой к развертыванию американской политики в отношении Армении. Гарри Гильмор и Стивен Манн играли относительно более важную роль, не выходя за рамки задач данного свойства. Послы Дж.Ордуэй и Дж.Эванс – два очень непохожих друг на друга дипломата сыграли большую роль в обозначении тех условий, которые, скорее всего, никогда не перестанут быть актуальными. Нынешний рабочий состав посольства США в Армении уже невозможно сравнить с предыдущими по уровню профессионализма. И даже, когда нынешняя администрация США готовиться к завершению своей политической деятельности, и принятие решений заметно усложнено, а по ряду направлений стало вообще бессмысленным, в различных странах уже накоплен достаточный информационно-аналитический потенциал для применения различных проектов.

Армения длительное время находилась в резерве американской внешней политики, когда, применяя незначительные усилия, США пытались выяснить насколько динамичны и переменчивы в Армении идеи, идеологии, приоритеты и понятия в части безопасности и развития. Выяснено, что Армения наиболее консервативно в смысле внешних и идейных предпочтений, и вряд ли, в обозримой и в более дальней перспективе готова внести заметные коррективы в своей внешней политике. «Сакраментальный» 2006 год, с которым, якобы, связывались надежды на урегулировании карабахской проблемы, продемонстрировал, теперь уже, навсегда, что данная проблема не имеет политического решения. Собственно, американская администрация поняло это в 2001 году в Ки-Уэсте, но понадобилось время, чтобы убедить в этом все другие заинтересованные и не заинтересованные стороны. Другие попытки, в частности урегулировать турецко-армянские отношения, а также, дистанцировать Армению от России и Ирана, также, не привели к результатам. Проблема международного признания геноцида 1915 года стал фактором внешней и внутренней политики США, и порождает непредсказуемые последствия. И, наконец, даже в условиях сильной коррупции, клановых и олигархических условиях экономической деятельности, Армения продемонстрировала некоторую экономическую и социальную динамику, и слишком много забот в смысле экономической помощи, у США в отношении Армении не возникает, особенно, если сравнивать с ситуацией в других странах Восточной Европы. Такая целостная, этнически однородная, не забывшая традиции и духовные ценности, страна, способная успешно проводить военное строительство, может оказаться просто «находкой» для американской политики, если несколько изменить подходы и придать Армении иные функции и задачи. США не могли не заметить настойчивого стремления нынешнего политического руководства и, практически, всего политического класса Армении, стать «своими» людьми, или, по крайней мере, «вхожими» в американские, если не коридоры, то, по крайней мере, в холлы. Нынешняя правящая команда в Армении вполне соответствует задачам США в регионе, где США и их партнеры имеют целью обеспечить добычу нефти и газа, и соответственно безопасность их транспортировки. Что касается внутренних проблем, то с достаточной убедительностью было уяснено, что Армения не готова к политической жизни, где играли бы значительную роль политические партии и гражданское общество, а наиболее эффективными субъектами власти могут быть некие псевдо-политические кланы с коммерческим душком. В этом смысле, Армения наиболее адекватный партнер, и вообще, в Южном Кавказе только Армения способна выполнять функции стратегического партнера. Другие международно-признанные и непризнанные государства Южного Кавказа могут выполнять некоторые партнерские функции, только потому, что политика Армении именно такая, какая она есть. Стратегические функции могут стать как фактором развития, так и причиной разложения, и даже гибели государства. Поэтому, если даже элиты не способны детально осмыслить надлежащие задачи, то на уровне ощущений, они, конечно, предвкушают преимущества или ущербность положения страны, которая принимает на себя функции стратегического партнерства. Россия демонстрирует свою все большую заинтересованность в Армении, абсорбируя ее экономически и ревностно рассматривая любые девиантные инициативы Армении. Вместе с тем, США запустили в мире тенденцию распада государств и конструирования новых границ, подавая сигналы многим страна и народам, в том числе и Армении. Более того, США, так и дождавшись дистанцирования Армении от России, вполне готовы осуществить политическое, военное и гео-идеологическое внедрение в Армению, при наличии здесь сильнейших позиций России. А это означает, готовность сотрудничать, практически, с любым режимом. Как-то, в середине 90-тых годов, когда лево-либеральная доктрина Б.Клинтона в отношении России и вОсточной Европе только набирала обороты, опытный британский дипломат высказался таким образом, – «Если предположить, что Александр Баркашов, наберет на президентских выборах 75% голосов и будет, при этом, лоялен США, то американцы, без сомнений, будут поддерживать А.Баркашова, и не только потому-что 75% – вкусная вещь»

В чем же задача? При некотором ряде задач, которые с тем или иным и переменным успехом осуществляют США в регионе, если иметь в виду, не совсем еще обозначенный закономерностями развития, Черноморско-Кавказско-Каспийский регион, то даже не расширение НАТО и не усиление военного присутствия США, и не отражение угроз со стороны России и Ирана, является доминантой региональной проблематики. С начала 90-тых годов, по нарастающей, усиливаются противоречия между Турцией и США. Стремление Турции к самостоятельности, исходит не из эмоционально-иррационального отношения к политике США, а исходя из гораздо серьезных проблем. Политика США стала фактором, препятствующим дальнейшему экономическому развитию Турции, в преодолении ею экономического кризиса, превращению страны в узел энергетических коммуникаций, и главное в становлении в Евразии и, отчасти, на Ближнем Востоке геоэкономической зоны, приемлемой для доминирования Турции. Помимо этих проблем, имеется множество крайне неприятных для Турции сюжетов в Ираке и на Кавказе, когда США буквально выступают, как сдерживающая сила в турецкой экспансии. Прежние кемалистские принципы, как в части государственной идеологии, так и в отношении приоритетов компактного государства, уже не применимы, так, как проблемы безопасности вынуждают активно вмешиваться в региональные проблемы. В ответ на эгоистические побуждения США, и их стремления значительно усилить свое военное присутствие в бассейне Черного моря, Турция выдвинула инициативы по сближению с Ираном, Россией и арабскими государствами. Несмотря, что со всеми этими странами, Турция все еще не решила очень серьезные проблемы, и Турция под видом заинтересованного участия, расширяет свое политическое влияние, эта «новая политика» в восточном направлении, весьма беспокоит США.

Непрекращающийся «скандал» в турецко-американских отношениях, требует конструирования совершенно иной геополитики, когда США стали заинтересованными в формировании аргументов, в лице определенных государств, которые могли бы принять участие в некой, пока, не совсем обозначенной политики «блокирования по умолчанию». Более удобного партнера, чем Армения для реализации таких целей придумать трудно. Примечательно, что несколько лет до возникновения кризиса, связанного с отказом Турции пропустить 4-дивизию армии США в направлении Ирака, США, практически, прекратили настаивать на «открытии» Мегринского коридора, а после весны 2003 года США отказались от политики урегулирования турецко-армянских отношений. Следует отметить, что несмотря на некоторое не очень благоприятное отношение к Армении со стороны Пентагона, оборонное ведомство США стало демонстрировать большую сдержанность в критике политики Армении. Недавно, армянская общественность была возмущена, когда спикер Государственной Думы назвал Армению бастионом России. Но, именно эта функция и может быть придана Армении со стороны США. Американцы не могли не понять, что эту функцию Армения может выполнить вполне успешно. Причем, для выполнения этой функции, «оранжисты» в качестве субъектов власти либо не совсем годны, либо весьма проблематичны для выполнения данной задачи. В таком раскладе и, при таких задачах, «оранжисты» могли бы выполнять роль перманентно рычага давления, но не более. Пацифистские лозунги «оранжистов», удобны для публичной дискуссии, но никак не для реальной политики. Но, выступаю в роли российского «бастиона», Армения остается Арменией, то в положении американского «бастиона», Армения станет вторым, или уже третьим Израилем в регионе, с последующими событиями и проблемами. На эту роль стремиться целый ряд государств Восточной Европы, в том числе и те, которые кичатся своей независимостью, которая держится лишь на турецкой или иной поддержке. Но, стремится никому не вредно, но эту роль нужно еще уметь выполнить. Возьмут на борт или нет, вопрос пока и открытый, но вскоре придет понимание всех ролей и функций, причем выбор не большой.

Ну а что же с революцией ? Любая нация имеет право на революцию, и перед каждой нацией рано или поздно, а скорее, каждой нации революция в свое время, иначе наступает гниение и гибель. Но «оранжевая революция» приходит, когда исчерпаны надежды на реальную революцию. Возникновение «оранжизма» в Армении стал возможным только после полного и исчерпывающего вырождения революционной идеологии. Никому не хочется обитать в «подвалах» сетевой культуры Underground и сделать приоритетными приоритеты пост-модерна. Underground заменен откровенным и безобразным декадансом, а от пост-модерна остался только архив нынешних политических партий, составляющих правящую коалицию. Революционные партии стали банальными, обычными парламентскими компаниями, далекими от политики и от идеологии. Интересно, что в соответствии с известными канонами, между Underground и декадансом, есть еще и «гражданский» период, когда обществу дают возможность сделать последнюю остановку перед падением в помойную яму. В Армении Underground очень быстро, без раскачки и условностей перешел к шкурному интересу. Кто же будет принимать во внимание мнение и идеалы такого общества и такой нации. Вот и пришли «оранжисты», как порождение сугубо мелко-буржуазного стиля и культуры неотроцкизма, поэтому-то и не нашли подлинной внешней поддержки. «Революция» вышибается Революцией, и ни чем другим. Общество, утратившее вкус к Революции, обречено стать биомассой не только для олигархических режимов, но и для «оранжистов», которые на деле являются предтечей иной субъектности олигархического режима.