ИГОРЬ МУРАДЯН

США и Россия пытаются форсированным образом зафиксировать свои позиции в Черноморско-Кавказском регионе, где одной из узловых проблем являются турецко-армянские отношения (наряду с российско-грузинскими). За последние месяцы это приводит к скоропалительным «договоренностям», к неким полусекретным и вполне секретным переговорам, которые можно воспринимать исключительно как сигналы основных акторов мировой и региональной политики друг другу. Как известно, на протяжении многих лет секретные переговоры происходят вокруг карабахской проблемы в рамках Минской группы. Данная секретность уже давно воспринимается только как политическое пижонство и не имеет ничего общего с реальными политическими процессами. В ответ на московскую комедию, связанную с некими договоренностями между Азербайджаном, Арменией и Россией по карабахской теме, США выдвинули некую альтернативу под названием «дорожная карта», принятую Турцией и Арменией при посредничестве респектабельной Швейцарии. Если обратиться к политической терминологии из практики Ближнего Востока и других конфликтных регионов, «дорожной картой» называется план, который обречен на вечные переговоры и вечный блеф. Давно понять, что ни США, ни Россия вовсе не заинтересованы в фундаментальном урегулировании турецко-армянских отношений. Речь идет о перетягивании Турции на ту или иную сторону, но даже не в этом перетягивании заключается суть этой игровой ситуации. России непросто выстроить надежные и обязывающие отношения с Турцией, не говоря об отношениях стратегического характера – слишком серьезны противоречия между ними. Перед Россией стоит задача выполнить, скорее, среднесрочную задачу – создать с Турцией альянс по частной проблеме – не допустить принципиального усиления США в Черном море, на Кавказе и в Центральной Азии.

Однако, даже в этой частности и в этой среднесрочности Армения имеет все шансы утратить нынешний международный статус. США могут сколько угодно заявлять о необходимости вступления Турции в ЕвроСоюз и участвовать в региональной политике в более широком аспекте. С приходом к власти администрации Б.Обамы теперь уже не только США преследуют вполне определенную цель проводить политику изоляции и блокирования Турции, речь идет о вполне очевидных соглашениях между США и ЕвроСоюзом, вернее – ведущими европейскими государствами, включая и Великобританию, о проведении политики сдерживания Турции. Это означает ни что иное, как серьезное ограничение роли Турции на Ближнем Востоке, в Центральной Азии и Балканах. Следует понимать, что американо-европейские отношения – это матрица, где не бывает абсолютной и обусловленной враждебности или полного согласия. В отношении Турции, после ухода Дж.Буша из Белого Дома, видимо, достигнута более понятная солидарность. Не исключено, что на определенном этапе Россия не будет возражать против проведения Западом данной политики в отношении Турции.

Таким образом, именно в данном геополитическом ключе и нужно рассматривать процессы, происходящие в турецко-армянских отношениях. Заявление Эрдогана о невозможности открытия границы с Арменией до урегулирования карабахской проблемы означает ни что иное, как понимание перспективы признания США геноцида 1915 года. Это также явилось некой «страховкой» нынешнего турецкого руководства относительно ближайшего будущего, если в регионе сложится новая ситуация. Франция и Германия как никогда не заинтересованы в урегулировании турецко-армянских отношений. Их опыт признания геноцида показал американцам, что угроза признания геноцида уже не работает в политическом плане, и работать может только признание геноцида.

Относительное урегулирование турецко-армянских отношений может произойти, если Турция еще более ощутит на себе политику изоляции и блокирования, и попытается нивелировать армянскую тему в политике внешних сторон. Пока же всевозможные договоренности и декларированные намерения не имеют никакого реального содержания. Однако, и эта ситуация содержит некоторые угрозы и риски, так как Армения принимает на себя слишком много обязательств, совершенно не понимая и не представляя последствия. Вовсе нет необходимости демонстрировать всеядность во внешней политике, мода на данный стиль политического поведения давно прошла.