ՄԱՆՎԵԼ ՍԱՐԳՍՅԱՆ

Чем громче Турция заявляет о своих претензиях к состоянию дел в дипломатии урегулирования карабахской проблемы, тем чаще в коридорах этой дипломатии замечается тень Ирана. Речь идет не о столько об участии Ирана в дискуссиях, сколько, о нарастающих контрпретензиях этой страны к состоянию дел в этой сфере международных усилий. Воочию видно, что Иран активизировал свои публичные оценки в темах, по которым раньше старался громко не высказываться. Апофеозом новых манер Ирана стала высказанная послом этой страны в Армении Сеидом Сагайаном 19 февраля фраза: «Иран, как страна, имеющая общие границы с Нагорным Карабахом, выскажет свои замечания и позицию относительно состава миротворческих сил, которые, возможно, будут размещены на этих территориях».

Должно быть понятным, что этот «крик души» мог быть рассчитан на уши слишком активизировавшихся в последнее время региональных держав. Не Армении же с Азербайджаном надо было доказывать, что такая общая граница есть. Ну а то обстоятельство, что заявление посла Ирана прозвучало в период, когда азербайджанские военные решили посовещаться со своими турецкими друзьями, может о многом говорить. Несомненно, Иран дал понять всем, что без его участия, хозяйничать у него под носом никому не позволит.

Настрой Ирана можно было бы воспринять лишь как выражение некоторой озабоченности, и не усмотреть в нем конкретные политические намерения. Однако, другая фраза посла многое проясняет. С. Сагайан так же указал, что возобновление войны в зоне конфликта исключено, а «Тегеран «позитивно оценивает предложения по урегулированию конфликта, поступившие от Казахстана, являющегося председателем ОБСЕ». Здесь, как говорится, все стало на место. Иран, попросту, дал понять всем, что с большим удовольствием будет участвовать в начавшейся «ревизии» дипломатии урегулирования, за которую взялись дружественные ему страны.

Сейчас уже можно с большим вниманием отнестись к сделанному 18 февраля на парламентской ассамблее ОБСЕ в Вене заявлению главы МИД Казахстана Каната Саудабаева том, что «Казахстан, как действующий председатель ОБСЕ, намерен выработать «Дорожную карту» в целях мирного разрешения нагорно-карабахского конфликта». Судя по всему, эта заявка Казахстана не может быть отнесена к очередному капризу очередной «страны-выскочки». Скорее всего, мир имеет дело с конкретным проявлением того, что Россия совместно с Казахстаном и Ираном пытаются создать если не новый международный посреднический формат, то, по крайней мере, новую атмосферу вокруг проблемы Нагорного Карабаха. Мнения об этом в Армении звучат все чаще. И, поскольку сопредседатели Минской группы ОБСЕ никак не реагируют на эти новые факты, а действия самих конфликтующих сторон не проявляют ясной логики, никакой ясности в ситуации не наблюдается. Это, конечно, не означает, что в телодвижениях «новых посредников» нельзя усмотреть их намерений.

Несомненно, активность Казахстана не случайна. Для интересующихся тонкостями дипломатии урегулирования не должно быть секретов в том, что после последней встречи президентов Армении, Азербайджана и России в Сочи в дипломатии урегулирования проблемы Нагорного Карабаха сложилась неоднозначная ситуация. Уже нет сомнения в том, что Азербайджан и Армения по разному отнеслись к сделанному на этой встрече предложения России. Как известно, после этой встречи было заявлено о том, что у мадридского документа появилась согласованная преамбула. А конфликтующим странам было предложено в двухнедельный срок представить свои предложения по проблемам, где имеются наиболее серьезные расхождения в позициях сторон. Ясно, что Россия при наличии таких предложений сторон могла бы вынести на стол переговоров значительно измененный документ, который во времени получил бы статус «сочинских» мог бы оставить мадридский документ в истории. Тогда, весь дипломатический мир был бы вынужден считаться с лидирующей ролью России.

Судя по всему, всю коварность сложившейся ситуации, первыми поняли руководители Азербайджана. Это заметно уже из того, что, МИД Азербайджана вместо предоставления своих предложений, неожиданно для многих, заявил о том, что согласен с текстом обновленных мадридских принципов. Тем самым, предложение России о внесении новых пунктов в текст, фактически, было отклонено. В противоположность этому, МИД Армении заявил, что внесет свои предложения, и переговоры будут продолжены тогда, когда и Азербайджан, согласно сочинским договоренностям, предложит свою позицию по вызывающим расхождения позициям. То есть, Армения, по сути, поддержала новую инициативу России. В результате таких подходов конфликтующих сторон в дипломатическом процессе возникла угроза раздвоения. Наверное, именно с этим обстоятельством связано запоздалое заявление МИД Армении о том, что процесс будет сохранен в рамках Минской группы ОБСЕ.

Однако, уже сейчас понятно, что преодолеть такую ситуацию будет не легко. Здесь и становится понятной активизация Казахстана в роли председателя ОБСЕ. Ведь можно предположить, что Минской группе ОБСЕ брошен вызов из недров самой ОБСЕ. Может получиться так, что эта дипломатическая структура получит соперника в лице председательствующей в ОБСЕ страны. Все зависит от напористости сторонников того или иного подхода.

Надо обратить внимание на то обстоятельство, что предложения по урегулированию карабахской проблемы глава МИД передал от президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. При этом, Саудабаев сделал еще одно многозначительное заявление: «Я хотел бы призвать парламентариев более эффективно использовать парламентскую дипломатию». При чем тут парламентарии – догадаться сразу не совсем легко. Но если предположить, что любители «ревизии» международной дипломатии урегулирования желают зайти слишком далеко, то многое может стать прозрачным. Прием с апелляцией к парламентской дипломатии в приложении к проблеме Нагорного Карабаха, не нов. Такой прием однажды пыталась задействовать ПАСЕ. Приняв в 2005 году известную резолюцию по Нагорному Карабаху (так называемая «резолюции Аткинсона»), руководство этой организации продумало и технологию практического проникновения в дипломатию урегулирования.

Тогда президентам конфликтующих стран (по крайней мере, Азербайджану) предложили организовать переговоры парламентариев Армении, Нагорного Карабаха и Азербайджана. Было предложено даже провести такие переговоры в Страсбурге при финансовой поддержке ПАСЕ. Это предложение опиралось на вписанный в резолюцию ПАСЕ ключевой тезис о том, что неудача Минской группы ОБСЕ связана с тем, что не был обеспечен прямой диалог Азербайджана с Нагорным Карабахом. Хотя сама резолюция никак не конкретизировала понятие «Нагорный Карабах», в практическом предложении говорилось именно о переговорах на уровне парламентских делегаций.

Не удивительно, что эта инициатива была «запорота на корню». В тот период было заметно, что большую активность в этом деле сыграла Россия, усмотревшая в нем угрозу «дрейфа» дипломатического лидерства в сторону Европы. Понятно, что уговорить Азербайджан отказаться от такой затеи, особой сложности не представляло. Последний сам был в ужасе от практического последствия лоббируемой им же резолюции в ПАСЕ. Казалось, большие возможности открывались для армянской дипломатии. Однако, одна только мысль о том, что карабахской проблемой кроме тогдашнего президента Армении, может заняться еще кто-то (если даже, этот кто-то, был сам Нагорный Карабах), выглядела крамолой. Поэтому, затея ПАСЕ завершилась полным провалом без лишнего шума. Все заинтересованные стороны, кроме ПАСЕ, остались довольными. НКР же, и не спрашивали, как всегда.

Однако, времена меняются, и в настоящий момент, описанный подход к дипломатии урегулирования может кому-то понравиться. В условиях, когда сложившаяся на переговорах ситуация раздвоенности позволяет выдвигать «обходные пути», полезны все идеи. И, как видно, происходящее в дипломатии урегулирования, очень напоминает попытку плавного перехвата инициативы. При том, дело вовсе не в Казахстане - и именно последнее обстоятельство делает происходящее серьезным начинанием. Казахстан в роли председателя ОБСЕ является лишь очень удобным игроком для таких дипломатических операций.

Похоже, Россия подключила Казахстан в программу распутывания тупика на переговорах президентов посредством внесения принципиально новых элементов в ситуацию. Не надо забывать, что по информации армянской стороны в предложенной в Сочи «согласованной» преамбуле мадридского документа фигурировала идея привлечения в переговорный процесс представителей Нагорного Карабаха. Если это так, то любители перехвата инициатив могут надеяться хотя бы на то, что параллельно с переговорами в рамках сопредседательства Минской группы ОБСЕ, могут наладить переговоры парламентариев в трехстороннем формате. Это – как начальный этап, а там время покажет, что произойдет в международной дипломатии урегулирования.

Возможно, именно такая перспектива отпугнула Азербайджан, вынудив его сорвать саму возможность появления подобных идей. Если не так, то зачем Азербайджану нужно было давать согласие на Мадридские принципы? То же поведение Азербайджана свидетельствует о том, что эта страна заметила за спиной описываемой инициативой серьезные ресурсы, что не совсем далеко от истины. Одним из таких ресурсов, несомненно, является Иран, не перестающий заявлять о том, что «выступает за мирное урегулирование конфликта и готов внести свой вклад в налаживание отношений между Арменией и Азербайджаном». Здесь важным обстоятельством является то, что не дающая допуск к карабахской проблеме Турции, Россия, ни коим образом, не препятствует аналогичным аппетитам Ирана. Оттуда и становится ясным всплеск «неожиданной любви» Азербайджана к Мадридским принципам. В этом, есть нечто большее, чем простая озабоченность за дипломатию урегулирования. Азербайджан, несомненно, усматривает угрозы возникновения новых политических конфигураций со своим невольным участием и в обход Турции.

Не менее обеспокоена и Армения. Хотя армянские дипломаты никак не могут разобраться в перспективах описываемых процессов и, поневоле, подыгрывают им, тем не менее, исподтишка напоминают всем, что «переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта проводятся исключительно в рамках Минской группы ОБСЕ под председательством России, США и Франции». По иному, и быть не может, поскольку нет понимания того, что может означать активизация нынешнего Ирана в карабахском направлении. Намерения России всегда прозрачны для стран Южного Кавказа. Но как могут себя вести в данном регионе другие соседи – не совсем понятно. Тем более, не понятно, как могут отнестись к действиям последних ведущие державы. Соответственно, любая претензия Турции и Ирана на участие в дипломатии урегулирования карабахской проблемы, вызывает обеспокоенность.

Сейчас американцы заявляют, что «Россия больше нам не противник, а партнер по ключевым мировым вопросам» (Хиллари Клинтон – 16 февраля). А вот, касательно Ирана, ситуация выходит на совершенно новые плоскости. Та же госсекретарь Клинтон, приглашая Россию принять участие в новой версии программы ПРО, беззастенчиво ставя под прицел не правительство Ирана, а корпус Стражей исламской революции, заявляет, что «Иран становится военной диктатурой». То есть, начинает игру, не менее интрижную, чем описанная выше игра «любителей ревизии».

Как в такой ситуации быть конфликтующим на Южном Кавказе странам с желающим стать посредником Ираном, трудно предположить. С намерениями Ирана – все ясно. Запад пытается максимально изолировать Иран в самом регионе, апеллируя уже и к идее «шиитской экспансии», то есть, переходит к тотальной изоляции этой страны уже на религиозном уровне. Естественно, Иран ищет противоположные пути к прорыву изоляции. Одним из таких путем может рассматриваться и путь «поддержки» инициативы Казахстана по карабахскому вопросу. Пытается Иран проявлять и другие инициативы с одной лишь целью, не допустить противостояния со странами региона. К такой инициативе можно отнести и заявление Ирана о том, что армяно-турецкие отношения могут превратиться, в трехсторонние, с его собственным участием. Завтра появятся и другие предложения.

Во всем этом, самоуверенность проявляет только Иран – остальные страны региона, по большей части, нервничают. Всем хочется, и колется. Что их этого получится – знают, наверное, только США. Но они пока молчат по части обсуждаемых в данной статье проблем.