ՄԱՆՎԵԼ ՍԱՐԳՍՅԱՆ

В текущем году исполнилось 30 лет принятому 1 декабря 1989 года на совместной сессии Верховного совета Армянской ССР и Национального совета НКАО совместному решению о воссоединении обоих образований в рамках единого государства. Данное судьбоносное решение определило логику дальнейших внутри- и внешнеполитических событий последующих десятилетий. Глубокая противоречивость государственной политики этого периода ни на миг не прекращала споры в среде армянской общественности. И споры эти носили не абстрактный характер, а диктовались периодическими кризисными ситуациями в политической жизни Армении. Тем не менее никакой ясности по данной тематике до сих пор не внесено.

Очередной этап активизации дискуссий по теме воссоединения (Миацум) в общественно-политических кругах Армении и Арцаха проявил себя после Апрельской войны 2016 года и ныне обретает широкий размах. Споры о сущности принятых в 1991 году государственных актов, в результате чего решение указанной выше совместной сессии было поставлено под сомнение, не стихают. По данной теме, по инициативе Степанакертского пресс-клуба и общественной организации «Армянский выбор» (Ереван) в Степанакерте был организован круглый стол. Аналогичное мероприятие состоялось в Ереване 1 декабря. Эти обсуждения еще раз подтвердили, что до сих пор в среде заинтересованной общественности нет согласия в мнениях.

Многие до сих пор считают решения 1991 года предательством национальных интересов Армении. Другие обосновывают актуальность таких шагов необходимостью поиска более эффективных путей окончательного решения проблемы воссоединения Арцаха с Арменией. Третьи считают, что политико-правовая субъектность Арцаха усиливает гарантии его безопасности. Есть и другие точки зрения на возникшую ситуацию, вплоть до того, что сама дилемма «независимость или Миацум» надумана.

Тем не менее, независимо от всех дискутируемых мнений, груз политико-правовых проблем прошлого диктует свои условия. Игнорировать сформированные этими решениями многочисленные проблемы настоящего момента не получается. Одной из таких проблем является сама палитра возникших за годы в среде армянской общественности мнений и противоречивых позиций. Попытки проведения дискуссий по обмену этими мнениями свидетельствуют о том, что сегодня мы имеем дело с глубинными противоречиями в вопросе восприятия и понимания проблем национальной и международной политики, а также безопасности. Именно эти противоречивые мнения отражаются в вопросах оценки как самой обсуждаемой проблемы Миацума, так и предлагаемых путей ее решения.

Иного и быть не могло. Армянская общественность сталкивается с теми фундаментальными проблемами, которые возникают перед вставшими на путь формирования правовой государственности этническими обществами. Здесь загадок не должно быть: этнополитическое видение мира всегда входит в противоречие с правовой шкалой оценки политического мира. Этническое сообщество всегда уверено, что существует собственная культура формирования национального государства, и все политические реалии оценивает через такую призму. В таких условиях пытающиеся осмыслить национальные реалии через призму правосознания деятели сами запутываются в лабиринтах этнической и правовой философий.

В случае с Арцахом указанная проблема осложняется тем, что начиная с 1991 года политико-правовая модель армянского государства оказалась размытой. Принятая в 1990 году Декларация о независимости Армении объявила территорией Республики Армения (РА) объединенную территорию Арм.ССР и НКАО. На этом же тезисе базируется принятая в 1995 году Конституция Республики Армения. С учетом того, что референдум о независимости РА был проведен не на заявленной в Декларации о независимости территории, а на территории бывшей советской Армении, возникли проблемы со статусом НКАО. Более того, проведение 10 декабря 1991 года отдельного референдума о независимости Нагорного Карабаха, а также принятие 6 января 1992 года отдельной Декларации о независимости Нагорно-Карабахской Республики (НКР) углубили правовой диссонанс. РА не признала независимость НКР, продолжая на деле обращаться с ней как с собственной территорией. Бюджет НКР пополняется из бюджета РА, а система безопасности Армении и Арцаха полностью интегрирована. Одновременно в международной дипломатии РА открестилась от ответственности за последствия войны и от ответственности за проблемы, выходящие за рамки территории бывшей советской Армении.

Сформировавшиеся после таких решений внутриполитические реалии Армении подорвали четкость картины прав и ответственности граждан страны. Имея паспорта граждан Армении, жители НКР не наделены правом участия в общегосударственных выборах РА. Кроме того, они не защищены Конституцией РА, а пользуются защитой проводимой со стороны РА политики на территории НКР и на международном уровне. В то же время в политической жизни страны обозначился случай, который окончательно размыл проблему прав граждан. В 1998 году не имеющий избирательного права гражданин НКР (Р.Кочарян) на выборах общегосударственного уровня в РА занял пост президента республики. Годы спустя возник случай, когда гражданину РА, не имеющему избирательного права в НКР (С.Бабаян), было отказано в участии в президентских выборах на этой территории. Можно привести и многие менее значимые примеры правового диссонанса, но факт в том, что общество и власти запутались в созданных ими же правилах игры.

С точки зрения этнической философии, все происходящие противоречивые политические акты и процессы не имеют сколько-нибудь внятного объяснения и вызывают жесткий отпор. Закрепленность территории бывшей НКАО за Республикой Армения в Конституции РА считается непререкаемым фактом (единственная правовая аргументация в устах сторонников этой философии). Лишение жителей Арцаха избирательного права считается незаконным действием руководства РА. То обстоятельство, что нынешняя территория НКР не совпадает с территорией НКАО, не считается принципиальным обстоятельством. Международная непризнанность Арцаха частью Армении или отдельным государством не считается значимым фактом для армянской государственности. Соответственно, с описанной точки зрения, проблема нынешнего момента сводится лишь к реализации требований Конституции РА: вернуть избирательное право населению Арцаха и интегрировать государственные институты.

С точки зрения правовой философии, все намного противоречивее. Вплоть до 2018 года руководство РА на международном уровне признавало наличие проблемы спорных территорий и будущего статуса НКР. В этом смысле позиция руководства РА совпадала с позицией единственного легитимного международного органа – сопредседательства Минской группы ОБСЕ. В рамках национальной политики руководство РА произвольно трактует нормы Конституции по части Арцаха, отношения с ним регулируются отдельными законодательными актами. Но в одном вопросе позиция остается непоколебимой: нет предоставления избирательного права обладающим паспортами РА жителям Арцаха.

Такая политика, в общем-то, обеспечивает стабильное функционирование государственных институтов на всей территории армянской государственности, но разделенность внутриполитической жизни в РА и НКР периодически вызывала и вызывает много противоречий. Пожалуй, именно это обстоятельство стимулирует требование по полноценному юридическому закреплению норм Конституции РА. Многие считают, что такие периодические волны противоречий имеют более глубокие причины, а именно – появление групповых интересов по искусственному сдерживанию политико-правовой интеграции Арцаха в РА. Признавая это обстоятельство, другие указывают, что проблема полномасштабной интеграции РА и Арцаха намного шире и не может быть решена всего лишь внутренней правовой регуляцией. Императив внесения ясности в эти вопросы никогда не ослаблялся. Однако пока что нет единого языка для дискуссий по данной теме. Необходимо начать разговор на убедительном для всех языке. Такой язык может появиться лишь при желании прийти к убедительным для всех оценкам национальных реалий.

Как кажется, пока такого настроя у армянской общественности не имеется.