ՄԱՆՎԵԼ ՍԱՐԳՍՅԱՆ

Индивиды объединяются в сообщества с определенной целью. Такая цель, независимо от степени ее осознанности, всегда лежит в сфере проблем организации совместной жизнедеятельности объединяющихся. По сути – индивиды могут объединяться с намерениями обеспечения коллективными усилиями своей защищенности и формирования условий для достойного существования. Но, не всегда эта цель воспринимается рационально – зачастую, цель объединения приобретает мистический смысл, определяя многосложный мир совместного существования.

Характер восприятия цели индивидами не только определяет смысл объединения, но и формирует образ главной объединительной идеи, убедительной для всех объединяющихся индивидов -- люди должны видеть особую ценность своего объединения. Потому и, помимо совместной деятельности по достижению цели, в любом сообществе всегда проводится деятельность по защите объединяющей идеи. Эти два вида деятельности формируют поведение общности и характер его активности. Мы склонны утверждать, что зачастую движение в защиту объединяющей идеи и совместная деятельность по достижению цели противоречат друг другу. Это происходит в том случае, когда индивиды объединяются на основе этнических идей.

На практике, объединение индивидов по этническому признаку является наиболее частым. Объединения такие происходят с целью формирования этно-государственной системы, то есть, внутринационального порядка, позволяющего совместными усилиями формировать условия защищенности индивидов и возможности для творческой жизни. Однако, и мистификация своего сообщества бывает наиболее ярко выраженной. Потому, и указанный нами феномен противоречия в деятельности подобных сообществ очень распространен.

Поступательное движение к более высокой степени организации внутринационального порядка всегда сопряжено с сильными внутриобщественными противостояниями и трансформациями. И всегда причиной этому является несовместимость взглядов на суть защиты объединяющей идеи и на суть деятельности по достижению цели объединения.

В чем может быть причина такого, кажущегося парадоксальным, явления?

В данном исследовании мы склонны подробно обосновать нашу версию о том, что объединение индивидов по этническому признаку, в том виде, в котором это происходит, изначально противоречит выработке и проведению эффективной деятельности по достижению цели обеспечению более высокой степени самоорганизации. Объединение индивидов проходит долгий путь деструкций, пока, со временем, приобретает иной механизм объединения -- гражданское сознание (гражданскую ментальность).

Отказ от первичной идеи объединения в пользу объединения по признаку единого ментального гражданского кодекса -- есть неминуемый процесс в жизни сообщества, ставшего на путь построения государственности. Такой отказ не может происходить по воле индивидов -- это происходит путем периодических философских выборов всего сообщества в кризисных ситуациях.

Понятие ментального кодекса введено нами для облегчения ведения рассуждений касательно пути этнического сообщества, ставшего на путь построения государственности. На примере современной общественно-политической жизни армянского народа мы можем внести ясность во многие поднятые здесь вопросы.

А. Этнический кодекс.

В существующих теориях этноса наличествует большая неразбериха в вопросе определения самого понятия этнос. Тем не менее, большинство исследователей-этнологов признают главным этно-генерирующим фактором фактор общей памяти. То есть, считается, что множество индивидов признает себя составной частью той или иной общности по признаку наличия у индивидов идентичной исторической памяти.

Такое определение, хотя и является наиболее убедительным, тем не менее, представляется слишком общим. Более конкретным выглядит подход, выдвигающий в разряд главного этно-образующего фактора первичное чувство ассоциации. То есть, в познавательный обиход вводится понятие единых ценностей, запечатлевшихся в памяти индивидов и в их чувствах.

Действительно, опыт свидетельствует о том, что индивиды, в один и тот же момент времени говорящие на разных языках, имеющие различную веру и различный способ мышления зачастую, однозначно определяют свою принадлежность одному и тому же этносу.

Встает вопрос: по какой шкале оценок делается такой выбор?

В данной справке, постановка подобного вопроса имеет совершенно конкретную цель -- выявить сутевые психологические характеристики современного внутреннего состояния сообществ, ставших на путь построения государственности, в частности, армянского. Сказанное касается и моно-этнических и поли-этнических сообществ.

И так, что может заставить человека из разных концов Земли признать себя частью того или иного этноса и по той же шкале оценивать происходящие с данным этносом процессы с позиций конструктивности и деструктивности?

Ответ, видимо, необходимо искать в сфере некоторых ценностей, определяющих чувство непреодолимого влечения к себе. В памяти любого человека всегда существуют стереотипы субъективных святостей, поддерживающих в душе чувство поклонения этим святостям и непреодолимого влечения к миру этих святостей. Если эти святости связаны с историей не личности, а человеческой общности, то их можно характеризовать как этнические святости.

Не важно, к какой культуре на данный момент относится индивид и каким способом мышления обладает -- важно это самое чувство преклонения перед исторической абстракцией. То есть, этническое чувство есть в определенной степени идолопоклонническое чувство, порождающее в человеке или жертвенность, или амбицию. Память формирует в индивиде ментальный кодекс святостей, по которому он определяет свою сопричастность к другим индивидам. Если эти святости лежат в сфере истории, то здесь мы имеем дело с понятием этнического кодекса, наличие которого порождает чувство ассоциации индивида с другими индивидами, увлеченными тем же кодексом.

Приведенные констатации предполагают, что любое чувство ассоциации должно иметь под собою подобный кодекс святостей. Почему мы называем такую совокупность святостей кодексом, потому что предполагаем, что это не просто какая-то близкая человеку философия, а мир идей, определяющих поведение человека (по иному – свод норм, мотивирующих деятельность человека), вера в которые трудно разрушима. То есть, -- философия, ставшая ментальностью, способом мышления.

Мы должны утверждать, что этнический кодекс есть наиболее устойчивая форма любого иного вида кодексов, взятых человеком на вооружение в своей жизнедеятельности. По сути, он ничем не отличается от современного понятия гражданского кодекса, кодекса офицерской чести, криминального кодекса и пр. Одновременно, мы должны отметить специально, что этнический кодекс есть наиболее субъективный кодекс, основанный только на непреодолимом чувстве влечения. Здесь объекты влечения составляют комплекс идей-авторитетов.

Почему необходимо было столь подробно остановиться на характеристике этнического кодекса, потому, что состояние любой современной нации, всегда определяется перманентной войной этнического кодекса с кодексом того общественного порядка, который принял человек. Любая форма общественно-политической организации требует своего кодекса, позволяющего общности людей организовывать свою жизнь. Этнический же кодекс диктует свои условия поведения человека.

Мы склонны утверждать, что вся общественная жизнь проходит под детерминирующим влиянием процесса постепенного вытеснения из человеческой души постулатов этнического кодекса и формирования постулатов гражданского кодекса. Это есть процесс вытеснения коллективного поведения, основанного на влечениях, и утверждения поведения, на договоре индивидов, признающих за собой равные права. А само национальное государство есть результат победы гражданского кодекса.

Объединение на основе того или иного кодекса определяет характер внутриобщественного порядка. В случае с объединением на основе этнического кодекса, мы имеем дело с сообществом индивидов, где каждый является членом этнического сообщества, за которым не признается никаких прав. Право имеет только этническое сообщество. Порядок в таком обществе зиждется на основе авторитаризма этнических идей. Таковое сообщество по сути своей не может не быть авторитарным.

В отличие от указанного сообщества, гражданское общество основывается на договоре индивидов, чувствующих за собой определенные права. Такое объединение возможно только при условии всеобщего согласия признать права друг за другом и взять ответственность за принятые договоренности. Последний вид объединений признает высшей святостью коллективный Договор. Авторитаризм как явление отметается в корне. Только в этом случае сообщество превращается в гражданское общество, способное формировать правовую власть, то есть – в нацию.

Принципиальная разница в философии описанных сообществ и является основой указанной выше войны кодексов. Ставшее на путь построения независимой государственности этническое сообщество обязательно приходит к состоянию беззакония ввиду господства этнических постулатов в общественно-политической жизни. Сами авторитарные идеи создают преграду на пути к внутринациональному порядку, утверждая в сообществе диктат криминальных нравов и взаимоотношений.

Главной причиной этому является неспособность этнических постулатов регулировать взаимоотношения членов сообщества. Такой потенцией этнические постулаты попросту не обладают. Регуляция взаимоотношений внутри сообщества является прерогативой иной философии, которой этническое общество не обладает.

Возвращаясь к указанной выше цели нашего повествования, то есть к проблеме выявления сутевых психологических характеристик современного внутреннего состояния сообществ, ставших на путь построения государственности, в частности, армянского, мы должны предварительно дать характеристику этнического кодекса армян. Уже такая характеристика сама по себе позволит нам понять ряд наиболее важных закономерностей современной социально-политической жизни армянского народа.

Этнический кодекс армян и его значение в современной жизни Армении, Нагорного Карабаха и диаспоры.

Исходя из сделанного определения кодекса -- мир идей, ставших ментальностью и мотивирующих поведение людей, -- есть целесообразность дать характеристику этнического кодекса современного поколения армян. Ведь можно согласиться, что именно этот кодекс сегодня поддерживает первичное чувство ассоциации индивидов, рассеянных по всему свету и чувствующих свою сопричастность к процессам в Армении и НКР.

Есть мало сомнения в том, что влечение к миру "армянских идей" основывается на основе вполне различаемого комплекса этнических святостей, образуемых специфический кодекс индивидов-граждан различных стран, строго придерживающихся гражданских кодексов обществ, в которых они живут.

Сфера определенных святостей, определяющих чувство непреодолимого влечения к себе в каждом армянине состоит из вполне объяснимых мифологизированных образов периодов гонений и повстанческих движений последних столетий. Кое что в данной сфере выкристаллизовалось из христианской жизни. То есть, человеку, ощущающему свою сопричастность к армянскому этносу и признаваемому частью этого этноса со стороны других, присуще непреодолимое влечение к следующему миру исторических абстракций, обладающий статусом святостей:

-- образ потерянной страны у подножия Арарата;

-- образ о гонимом народе -- "носителе Истины";

-- образ врага в лице турка;

-- образ истории, навевающей страх (страх геноцида);

-- образ покровителя в лице России;

-- образ древнейшего народа-творца;

-- образ древнейшего и богатейшего языка -- армянского.

Указанные сакрализованные понятия и (возможно, и некоторые другие), составляют шкалу, ментальная приверженность к которой позволяет определить за индивидом право на членство в армянском этносе. Неважно, на каком языке говорит индивид и какого вероисповедания он придерживается на нынешний момент -- если эта сугубо субъективная и неоспариваемая шкала для него святость, -- то он признан армянином.

Любой другой этнос имеет аналогичную абсолютно субъективную шкалу ценностей, порождающих чувство влечения. В этом смысле, основы генерирования этнических общностей совершенно универсальны -- главное, чтобы в памяти индивидов отражалась соответствующая шкала влечения, определяющая ментальное поведение.

Составление модели этнического кодекса армян позволяет рассмотреть трансформации, происходящие с современным армянским народом. Речь идет о психологических трансформациях, в результате чего постулаты этнического кодекса начинают терять сакральный характер и их первичная ценность вытесняется из сознания людей. Такое утверждение -- не самоцель. Мы склонны рассматривать в современных процессах появление ростков гражданского кодекса.

Б. Выборы индивидов в условиях внутреннего противостояния --

акты формирование элементов гражданского кодекса.

Если постараться описать картину внутреннего противостояния в армянском сообществе на нынешний момент, то необходимо отдельно раскрыть характеристику психологического состояния сообщества Армении, сообщества НКР и общин армянской диаспоры. Есть основание утверждать, что в выделенных частях армянского этноса наличествует принципиально различная картина психологического состояния. Независимо от факта воздействия единого этнического кодекса на такое психологическое состояние всех частей, проявления общественной психологии и конкретная общественно-политическая активность -- совершенно различны. Тому причиной являются различное понимание стратегических национальных проблем различными частями. Более того, в один и тот же момент времени в различных частях армянского этноса имеется своя схема общенациональной полемики -- разделяющие сообщества актуальные проблемы различны. Различно и понимание национальной цели.

Если перейти к конкретизации проблемы происходящих в Армении трансформаций и сопровождающих их актов внутриполитического противостояния, то в первую очередь, следует остановиться на важнейшей психологической базе такого противостояния. Эта база, естественно, зиждется на противоположных оценках ценности этнического кодекса в деле организации современной жизни.

Часть сообщества (ортодоксы) увязывает всю современную жизнь Армении с постулатами этнического кодекса, призывая блюсти ценности этого кодекса. Соответственно, главной основой национальной политики признает методы решения проблем истории. Такое решение преподносится как путь к будущему нации. Другая часть сообщества(нигилисты) отвергает подобную ценность этнического кодекса в вопросе формирования национальной политики.

Объединяющей основой обеих частей общества является феномен страха перед историей. Над мотивами действий и ортодоксов и нигилистов довлеет страх возможных потерь, мотивированный этническим кодексом. Любое действие или предложение противостоящей стороны отвергается аргументом страха (оно представляется как угроза безопасности «нации»).

Подобная психологическая база внутреннего противостояния не теряет свою актуальность уже на протяжении пятнадцати лет новой истории. И как ни странно, реальной трансформации основ этнического кодекса не произошло вплоть до начала 2003 года. По крайней мере, до указанной даты, указать на укоренение в общественном сознании какой-то принципиально новой идеи -- не приходится.

Все важнейшие этапы общественно-политической жизни и все произошедшие общественно-значимые события не привели к качественной трансформации психологии общества. На наш взгляд, ни одно внутреннее противостояние не привело к ситуации философского выбора. Ни разу качественно разные идеи не стали в центр внимания общества. Кризисы регулировались помимо мнения общества.

Ни разу новая идея не стала объединяющей в общественном масштабе, посягнув на какую-либо святость этнического кодекса и став причиной внутриобщественного противостояния. Именно таковых ситуаций не было в Армении и именно это является причиной отсутствия качественных трансформаций национальной психологии.

Чтобы более отчетливо продемонстрировать сделанное утверждение и показать причину отсутствия качественной трансформации в общественной психологии, приведем картину всех имеющихся ситуаций общественных выборов и противостояния (будь-то выборы власти, курса или внутренние деструкции).

В начале девяностых годов общество Армении поддержало движение карабахских армян в полном соответствии с требованиями этнического кодекса. Идея независимости не успела привести сознание общества к целенаправленному выбору в пользу независимости. Такого шанса попросту не было, ибо независимость оказалась дарованной.

Комитет КАРАБАХ не был символом независимости и декларировал независимость всего лишь на волне общенационального преклонения перед ним. Выбор общества был аморфным в идейном смысле. Состоялся выбор в пользу образа "бунтаря", вышедшего против обидевшего армянский народ покровителя -России. Тем более, что сам покровитель был не против. Все снова произошло в полном соответствии с психологическими установками этнического кодекса.

В 1996 году общество могло получить шанс выбрать в пользу идеи законности (президентские выборы). Таковая идея выходит за рамки этнического кодекса. Но сложилась ситуация внутреннего противостояния, где законность отсутствовала с обеих сторон (власть вывела войска, а оппозиция вывела толпу на погром). В результате психологического выбора в пользу чего-то снова не произошло -- обе позиции были отвергнуты обществом.

В 1998 году общество отдало предпочтение "защитниками Карабаха", спокойно восприняв отставку президента Тер-Петросяна. Также, проявилось воздействие этнического кодекса -- законность как категория, которую следует защищать, не была воспринята обществом.

В 1998 году на президентских выборах победила психология "ностальгии", то есть общество ушло от ситуации отсутствия реальных альтернатив. Ни В. Саркисян, ни Р. Кочарян не стали образами внесения в жизнь общества каких-то принципиальных идей.

В октябре 1999 года, когда общества было вовлечено на арену самого значительного внутреннего противостояния (после расстрела в парламенте), стороны противостояния также не олицетворяли идеи законности. Кто преступник, и кто прав -- однозначного выбора не было. Идея законности не овладела обществом и выбора в пользу законности не произошло.

Таким образом, ни один общественно важный акт последних пятнадцати лет не поставил на весы качественно разные категории, заставив сообщество сделать однозначный внутренний выбор. Ни разу, выходящая за рамки постулатов этнического кодекса идея не стала в противостояние с традиционными постулатами. Конкретнее, ни разу идея права не стала против этнических идей, заставив общество сделать выбор в пользу права. То была бы первая качественная трансформация объединяющей идеи в армянском сообществе. Выбор в кризисных ситуациях обходил Армению.

Единственным исключением можно представить феномен противостояния сообщества Армении руководству НКР в период после теракта 22 марта 2000 года, когда ряд политических сил Армении в целях лоббирования интересов осужденного генерала Бабаяна вооружились тезисом «травли героев войны». Политизация этого чисто этнического тезиса сформировала двухгодичную полемику этнической и правовой идеи (которой вооружилось руководство НКР). Это была нетипичная форма внутреннего противостояния, но жизнь показала, что влияние этой полемики на общественное сознание Армении было значительным.

Конкретно по ситуации, выбора не было сделано, но уже к началу 2003 года, в политической жизни Армении этнический кодекс стал на грань краха. К этому мы вернемся специально.

Важны ли сделанные выше утверждения? Не только важны, но и требуют более глубокого осознания своей значимости для судеб армянского народа. Конкретнее, на наш взгляд, именно этот аспект в общественной жизни имеет стратегическое значение в деле формирования нации.

В. Гражданский кодекс и Новое Соглашение.

Утверждение норм гражданского кодекса в среде сообщества является единственным условием формирования внутринационального порядка, отдающего приоритет понятиям право и законность. Всегда приходит день, когда индивиды, ведущие совместную жизнь вследствие действия фактора влечения к этническим святостям, осознают, что такая совместная жизнь невозможна без эффективного внутринационального порядка. А такой порядок требует всеобщей договоренности индивидов друг с другом. Договориться на основе идей, изначально объединивших людей, становится невозможным. Индивиды приходят к соглашению по нормам совместной жизни на основе иных идей. Эти нормы касаются цели и принципов совместной жизни.

Уже ясно, что договориться о порядке невозможно на основе этнического кодекса. Но ясно и то, что никакая формальная договоренность не может стать реальностью до тех пор, пока в основу такой договоренности не будут поставлены категории, по которым ни у одного индивида нет пререканий. В реальности, этими категориями являются выработанные постулаты ментального гражданского кодекса, то есть, то, в истинности чего никто не сомневается.

Поддержка внутринационального порядка может быть исключительно на основе энергии соблюдения договоренностей. А соблюдаться могут только те договоренности, в основе которых лежат ментально принятые истины, к которым нация приходит в результате выборов в кризисных ситуациях. Все эти истины касаются утверждающейся в душе индивида веры в силу закона и права.

Независимо от нравственного уровня развития того или иного индивида, наличие в нем веры в силу указанных категорий, заставит его придерживаться национального Соглашения под страхом наказания за его нарушение. Каждый индивид будет отчетливо понимать, что у него нет иной ответственности перед другими, кроме того, в чем он договорился с ними.

Здесь важно охарактеризовать суть нового Соглашения. Договоренность членов сообщества может быть исключительно с целью формирования атмосферы совместного создания условий для развития каждого индивида. Для этого необходимо сформировать соответствующий внутринациональный порядок, при котором индивид защищен и у него появляются такие условия для жизнедеятельности, какие он не способен обеспечить себе в одиночку. Никаких иных договоренностей между индивидами не происходит, и ни в чем ином эти индивиды не ответственны друг перед другом.

Атмосфера отсутствия указанной договоренности в сообществе является причиной отсутствия внутринационального порядка, обеспечивающего указанную цель. И самый главный вывод отсюда: невозможно формирование национальной властной структуры на основе этнических идей. Пока нет ментального гражданского кодекса и сделанного на его основе Соглашения, невозможно сформировать национальную власть. В условиях девальвации феномена этнического авторитаризма в сознании индивидов, все попытки сформировать власть в сообществе, объединенном на основе этнического кодекса, тщетны.

Власть предполагает наличие доминантной идеи, позволяющей сообществу признать правителя. В теистических сообществах такой идеей является богоизбранность правителя. В криминальных сообществах – идея законного авторитета. В этнических сообществах – образ спасителя или героя. В сообществах, имеющих цель построения государственности, такой идеей может быть только идея Соглашения, базирующегося на признании равных прав соглашающихся.

Опыт Армении является свидетельством того, что структура власти здесь не получает своего воплощения. Постоянным является наличие феномена вакуума власти, при котором поле общественной жизни находится под диктатом той или иной касты имущих. Соответственно, тщетным являются и усилия по формированию внутринационального порядка.

Приведенные выше констатации требуют более подробного освещения темы ментального гражданского кодекса и гражданского Соглашения. Конкретнее, речь идет о сути гражданского права и сделанного на его основе Соглашения граждан.

Действительно, в чем выражается феномен права личности? И когда сама личность и каждый член того или иного сообщества признают друг за другом те или иные права?

Мы склонны утверждать, что появление чувства владения правом появляется у индивида в тот момент, когда он отказывается от признания авторитета чего-либо, кроме договора с иными индивидами. В момент, когда индивид доходит до понимания того, что он свободен во всем, о чем не договаривался с другими, для него авторитетом становится только договор. Понимание того, что реальной силой объединения индивидов является их соглашение, формирует чувство права. Индивид с пониманием своего права превращается в личность.

Признание другими индивидами права личности за членами сообщества и собой свидетельствует о торжестве гражданского кодекса в сообществе.

Здесь необходимо сказать о важнейших постулатах ментального гражданского кодекса, являющихся базой права гражданина. Это: способность приходить к соглашению и нести ответственность за принятое соглашение; признавать непререкаемый авторитет соглашения в общественной жизни; способность формировать альтернативные программы и делать выбор между программами; способность признавать право за другими.

Овладение описанными способностями делает человека носителем гражданской ментальности. Индивид из члена сообщества превращается в гражданина, готового к принятию Соглашения о внутринациональном порядке. Эти способности позволяют гражданину ощущать свое личное право в общественной жизни и отстаивать это право. Человек становится хозяином своих способностей, готовым защитить это свое право хозяина. Тем он и отличается от члена этнического сообщества. А сообщество, организованное по указанному принципу превращает сообщество в нацию.

Философия гражданского права и Соглашения универсальна, но формы ее утверждения в жизни личности и нации различны. Каждое сообщество по своему создает формы и механизмы соглашений, ответственности и пр. Это доказывает и мировой опыт. Понятие гражданина везде разное. Понятие соглашения – так же. Есть механизм выбора посредством большинства, есть понятие консенсус – от этого суть способностей выбирать не меняется.

Как видим, в обществе, организованном на основе соглашения граждан, нет места этническим идеям. Более того, мы склонны утверждать, что подобные идеи изначально должны быть оттеснены от сферы деятельности по формированию внутринационального порядка. Это видно уже из той констатации, что этнические идеи носят авторитарный характер. А в гражданском соглашении нет место иному авторитету, кроме самого соглашения граждан. В этом вся суть философии правового порядка, основанного на ментальном гражданском кодексе.

Мир этнических идей должен быть выведен в сферу творческой деятельности граждан. Этнические традиции имеют значение в деле выработки и утверждении механизмов и форм. Формы, в которых состоится гражданин, Согласие, власть, то есть весь сформированный внутринациональный порядок со всеми атрибутами, могут возникнуть под решающим влиянием этнических идей. Сформированный правовой порядок во всем откроет путь всему прогрессивному, чем обладает этнос.

Возвращаясь к проблеме нынешнего состояния внутринациональных процессов, охарактеризуем процессы последних пятнадцати лет в Нагорном Карабахе. Эта часть армянского народа в своем развитие располагает рядом качественно различных в сравнении с сообществом Армении фактов. В первую очередь, нас интересует процесс формирования элементов гражданского кодекса. На наш взгляд, в отличие от Армении, специфика положения сообщества НК несколько раз привела к ситуациям, где произошли акты всеобщего ценностного выбора.

Укажем, что НК является зоной, где постулаты этнического кодекса проявляют себя с определенной специфичностью. Можно даже сказать, что диктат этого кодекса здесь крайне неэффективен. Сообщество существовало в этой зоне на основе несколько иных ценностей, что предрасполагало к частому появлению феномена отказа от формальностей в пользу целесообразности.

Кроме того, движение за воссоединение с Арменией изначально определилось как гражданское движение, поскольку его начало заложилось всенародным Согласием. Это было согласие относительно стратегии движения – курса на воссоединение с Арменией. Под петицией поставило свои подписи все население Нагорного Карабаха. Данная акция определило характер всех последующих политических процессов.

Г. Нагорный Карабах: формирование гражданского кодекса в условиях кризисных ситуаций.

Не останавливаясь конкретнее на предрасположенностях, коротко укажем лишь на те кризисные ситуации, которые привели, на наш взгляд, к всеобщим выборам, укоренившим в ментальности индивидов этой зоны элементов гражданского кодекса. По крайней мере, четыре раза сообщество НК встало перед императивом выбора той или иной ценности. При этом, ситуация поставила на весы ценности непримиримого характера. Вот эти этапы:

-- Односторонний выход НКАО из состава Азербайджана решением сессии 12 июля 1988 года. На фоне отказа советских властей удовлетворить апелляции карабахцев, перед последними стала проблема выбора: согласиться с этой ситуацией или пойти по пути борьбы за свои права. Было выбрано второе, и период всенародных апелляций заменился периодом конституционной борьбы;

-- Выбор пути вооруженного сопротивления в условиях оцепенения лета 1991 года. Репрессии, поставившие НК перед угрозой ликвидации, актуализировали вопрос: пойти на соглашение с Азербайджаном или пойти по пути отстаивания своих прав вооруженным путем. В обеих направлениях началась деятельность. Делегация соглашателей выехала в Баку, и одновременно, началось партизанское движение. В определенный момент оба движения пришли в жесткое соприкосновение. В итоге, был выбран путь вооруженного сопротивления. Период конституционной борьбы завершился и начался период военного противостояния;

-- Отказ от идеи интеграции в пользу политической независимости в конце 1991 года. Распад СССР, появление независимой Армении и начавшаяся полномасштабная война поставили НК перед выбором: интегрироваться в Армению, вовлекая ее в войну с Азербайджаном, или пойти по пути формирования собственного государства. Был выбран второй путь, определивший характер международно-правового статуса борьбы народа НК;

-- Выбор в пользу идеи законности в условиях противостояния президента НКР и действующего военно-политического режима летом 1999 года. Утверждение военно-политической диктатуры в условиях вакуума власти поставило народ НК перед выбором: согласиться с характером военно-политического режима или пойти по пути установления полномасштабных правовых порядков. Ситуация приобрела конфронтационный характер, когда формальный лидер (президент) потребовал подчинения реального режима букве закона. Общество перешло на сторону закона. Впервые силе права было отдано предпочтение. За финансово-силовой структурой не было признано реальной силы.

Таким образом, четыре раза в сообществе НКР, в отличие от Армении, сформировалась ситуация, при которой на чашках весов оказались взаимо отрицающие идеи. Внутреннее противостояние во всех четырех случаях достигло критической черты, вовлекая каждого члена карабахского сообщества в ситуацию индивидуального выбора. Это были яркие примеры описанных выше ситуаций, выбор в которых приводит к формированию качественных единиц ментального гражданского кодекса.

Что здесь самое важное? – в первую очередь, то, что в результате подобных выборов в общественной психологии сформировались убеждения, от которых человек уже никогда не отходит. Вера в спасительную силу тех или иных категорий общественно-политической жизни стала необратимой в результате появления внутреннего приоритета в каждом члене сообщества. И надо полагать, что во всех четырех случаях ценности, которым был отдан приоритет, подпадали под категории права и законности.

Имевшие место философские выборы карабахского сообщества сразу же качественно влияли на характер внутринационального порядка. После каждого выбора процессы приобретали прогрессивный ход. Здешний опыт свидетельствует о том, что даже наличие нескольких элементов гражданского кодекса в ментальном чувстве индивидов является достаточным для закладывания основ внутринационального порядка и национальной власти.

Конечно, необходимо подчеркнуть одно обстоятельство: сообщество НК находится под сильным диктатом мифа «Мать-Армения». Индивиды в НК не могут не отдавать приоритет в вопросах будущего нации сообществу Армении. Это обстоятельство является самым тормозящим фактором на пути становления гражданского порядка в среде карабахского сообщества. По сути дела, тезис «Матери- Армении» является самым сильным воздействующим фактором, который можно отнести к этническому кодексу.

Здесь мы встречаемся с примером того, что всегда, где приоритет отдается той или иной категории этнического кодекса, мы имеем дело с регрессом общественного сознания и размытостью общественно-политической жизни. Доказательством сказанного является то, что в последние годы, этот фактор привил в обществе НК психологию «бедного родственника». Сделанные в свое время шаги в сторону овладения элементами гражданского кодекса в настоящее время находятся перед угрозой утери.

Ясно, что укоренение в политической жизни мифа «Мать-Армения» связано с самим характером первичного соглашения населения Нагорного Карабаха – петиции о воссоединении с Арменией. Несмотря на трансформации политического курса НКР в последующие годы (курс на независимость), именно первое осознанное до глубины души соглашение продолжает определять мотивы поведения индивидов в НКР. В настоящий момент, возникло явное противоречие между проводимым курсом и всеобщим настроем. Это обстоятельство не может не мифологизировать сознание людей и поставить под сомнение чистоту гражданского движения.

Д. Армянская диаспора – поворот к правовым идеям.

Пожалуй, наиболее интересные процессы происходят сегодня в диаспоре. Эта часть армянского народа, где вся общественная жизнь детерминирована исключительно этническим кодексом, в последние годы начинает проявлять нехарактерное для себя поведение.

Этап, когда представители диаспоры начали проявлять интерес к вопросам формирования власти и внутриобщественного порядка на своей «исторической родине» (понятие из норм этнического кодекса), впервые утвердил в среде диаспоры реальную альтернативу догмам этнического кодекса. Диаспора начала говорить о праве.

Конечно, появление правовых идей в диаспоре является пока что чистой фикцией, поскольку обслуживает намерения влиять на родине. Однако, сам факт появления в политической борьбе чего-то противостоящего Айдату, является первым актом крушения этнического кодекса в зоне, где ценность объединения до сих пор не имела иного смысла.

В итоге, остановимся на следующем:

Целеполагание объединяющихся в сообщество индивидов и их стремление к установлению внутриобщественного порядка, позволяющего достичь цели, невозможно на основе постулатов этнического кодекса. Зарождающий первичное чувство ассоциации данный кодекс, неминуемо становится дезориентирующим и разлагающим фактором в жизни сообщества. Общество становится перед фактом Нового Соглашения, в основе которого могут лежать только постулаты гражданского кодекса. Но такое соглашение возможно только при условии, когда гражданский кодекс приобретает для индивидов сообщества ментальный характер.

Те или иные части армянского сообщества в настоящее время подходят к черте необходимости Нового Соглашения. И наиболее важным является то, что триумф правовых идей в Армении в период происходящих здесь выборов президента и парламента (2003 год) стал беспрецедентным фактом крушения этнического кодекса. Чисто этнический миф о «биографии», которым вооружились оба вышедшие во второй тур кандидата (Кочарян и Демирчян) доказал беспомощность подобных идей в борьбе за власть.

Возникшее после второго тура противостояние лагерей кандидатов заставило обоих апеллировать к идее права. Идея президента-гаранта конституционных порядков, которой вооружился Кочарян, и идея борьбы за восстановление конституционных порядков в руках Демирчяна похоронили последние претензии этнических идей в деле установления государственных порядков.

Пятнадцатилетний этап диктата этнических идей в общественно-политической жизни Армении дал сбой. Как было сказано выше, за весь этот период ни разу в обществе не складывалась ситуация качественного выбора. Похоже, что сообщество Армении в ближайшей перспективе получило шанс на приобретение элементов гражданского кодекса.

Примечательным является то, что впервые индивиды армянского сообщества начинают связывать свою жизнь с правовыми идеями. Конечно, в реальном проявлении это происходит достаточно формально. Но уже то обстоятельство, что присущая армянской психологии приверженность к «разборкам» перешла в лоно правовых проблем, оставив весь фронт этнических определений, говорит о приближении сознания индивидов к качественно новым ситуациям. Совершенно очевидно, что мы станем свидетелями кризисных ситуаций, где может возникнуть ситуация всеобщего выбора.

Необходимо отметить, что сложившаяся в Армении ситуация оттеснения этнических идей из сферы политической борьбы и совершенно формальной апелляции к правовым идеям таит в себе большую опасность для перспектив развития внутреннего порядка. Формальность входа правовых идей и девальвация этнических сформировала вакуум шкалы оценок, усилив дезориентированность индивидов. Неслучайно, резко усилилось влияние криминально-клановых деятелей и объединений в политической сфере. В этом мы видим закономерное явление.

Философия криминального мира представляет такой же кодекс святостей, но уже с элементами договора. По сути дела, ментальный криминальный кодекс по своему качеству (эффективности организации порядка) превосходит этнический, поскольку в нем проявляется не только авторитет традиционных криминальных основ (силы, шантажа, беспринципности), но и авторитет договора членов криминального сообщества. Более того, в нем более четко проявляет себя понятие интереса и наказания за нарушение договора. Этот кодекс становится достаточно эффективным в условиях указанного идейного вакуума.

По сути дела, сообщество Армении, в разговорах о праве и законности, пребывает под значительным диктатом постулатов криминального кодекса. Понятно, что такое положение формирует соответствующий порядок в Армении. Такое положение дел может привести к совершенно различным результатам. Если осознанность силы правовых идей усилится, то гражданский кодекс вытеснит криминальный из сознания индивидов, локализовав криминальный структуры в соответствующей узкой нише. Внутринациональный порядок окажется под диктатом правовых идей.

Но есть и возможность запаздывания процесса прививания правовых идей, и тогда может произойти политическая консолидация криминала (сообщество может быть подавлено действиями криминала). В такой момент консолидированный криминал может пойти на апелляцию к этническим идеям с целью оправдания своих политических прав на господство внутри сообщества. Это путь зарождения нацизма.

Нацизм всегда есть идеология и практика политиканствующего криминала. Совершать преступления по всему фронту общественной жизни возможно только под лозунгом «во имя нации и национального порядка». Это была бы неутешительная перспектива для Армении – сообществу, имеющему потребность в правовом порядке могут преподнести нацистский порядок со всеми вытекающими отсюда последствиями. Надеемся, опыт послевоенных порядков в НКР (1995-1999 гг.) отведет общественное сознание Армении от неверного пути.

Переход от этнических идей к правовым, действительно, есть сложный и опасный процесс. Никакие разговоры о правовых порядках не могут изменить жизнь, пока не появляется вера в силу права. А такая вера появляется в моменты демонстрации этой силы в обществе. Если индивиды способны увидеть такую демонстрацию, вера в силу права становится ментальной. Игры с идеями права и законности непростительны – возмездием бывает нацизм.