ԻԳՈՐ ՄՈՒՐԱԴՅԱՆ

Вследствие глубокой профанации, которая присуща элитам России, ответ на вопрос, есть ли альтернатива сотрудничества с Арменией на Кавказе, все еще не получил ответа. Нет также ответа на то, какова роль Армении в противодействии иным стратегиям и угрозам в регионе.

Данные настроения в Москве пытаются выдать за весьма серьезные сигналы угрозы на Южном стратегическом направлении, что вызвано, скорее, не детальным анализом, а весьма поверхностным рассмотрением, практически, обрывочных комментариев, выдаваемых чаще всего допущенными к СМИ «автобусными политологами», кстати, большей частью получившими образование в России. Если бы вопрос о вступлении Армении в НАТО уже получил «право на гражданство», то имела бы место предметная дискуссия. По достигнутым стандартам, Армения имела бы предпочтения перед своими соседями в процессе вступления в НАТО, при том, что в альянс приняты государства с явно неадекватными параметрами управления и состояния вооруженных сил. Но очевидно то, что решение вопросов о приеме новых членов НАТО зависит от политических задач, которые в Южном Кавказе пока далеки от разрешения. Однако, проект включения стран Южного Кавказа в НАТО меньше всего зависит от ситуации в самом регионе. Этот вопрос зависит от очень конкретных задач, связанных с целями США в Черном море, с геополитическими ориентациями в Украине, с перспективой развития турецко-американских отношений, а также с более принципиальными вопросами о пространственных, временных и институциональных границах Западного общества, в которое могли бы войти Турция и Россия – как наиболее восточные участники этого супер-альянса. До настоящего времени ни одно заявление и резолюция самого могущественного государства, самых влиятельных в мире политиков в сфере обороны и безопасности, не имеют никакого значения, кроме пропагандистского. Так стоит ли столь рано поднимать панику по поводу вступления Армении в НАТО? Возможно, это имеет определенные цели, связанные с борьбой идей и бумаг в Москве, но это не приведет к какому-либо результату в обозримой перспективе.
Данный момент интересен тем, что сейчас карты раскрыты, и «антологическим противникам» – американцам – продемонстрировали то, кто с кем и куда. Конечно, «про-атлантическая» и «про-американская» самодостаточность как Сержа Спркисяна, так и лидеров оппозиции столь же сомнительна, как и вообще их способность проводить системную внешнюю политику, но очевидно, что С.Саркисяна превращают в альтернативную или, вернее, безальтернативную политическую фигуру прозападного направления, и он весьма сознательно эту игру принимает, она его устраивает.

Выиграет ли от этой игровой ситуации Россия и в какой перспективе она может выиграть? Получается, что Россия стремится к ясности, предсказуемости и одномерности в Армении и прилагает усилия для создания атлантической «партии», делая ставку на крайне непопулярные приемы. Но игровая ситуация, с вероятностными параметрами, может очень скоро и легко трансформироваться в детерминированную и стационарную. Совершенно очевидно, что ни на С.Саркисяна, ни на Л.Тер-Петросяна американцы ставку не сделают – это две весьма и весьма одиозные персоны, повязанные многими цепями и обязательствами с самыми неприятными и неприемлемыми обстоятельствами. Настало время однозначно понять, что, практически, вся политическая элита Армении осталась за бортом мировой политики и не может восприниматься как партнер для мировых центров силы. Это касается не только политического руководства, но и политического класса – ведущие бизнес-круги, администрация воспринимаются просто как клоуны.

Таким образом, актуальные политические деятели Армении, имеющие наиболее реалистические амбиции, не выдержали темпов и ритма политической борьбы, весьма явственно ощутили риски, которые ожидают их в предвыборной борьбе, решили воспользоваться внешними политическими ресурсами для выяснения внутрикомандных отношений. При этом, даже произошел традиционный «вынос мусора из избы», так как в создавшихся условиях в стране не работает даже столь испытанный ресурс, как компромат, или, вернее, главным компроматом стали геополитические ориентации. Это все еще остается абсурдным, так как геополитические предпочтения данных политиков не более как выдумка, как «Карлсон, который живет неизвестно с кем». Создается впечатление, что «овчинка выделки не стоит», так как эти попытки расставить всех по местам, в сущности, ничего не дают, и стали результатом растерянности и неуверенности.

А чем же заняты США в создавшейся ситуации? Американцы предпочитают работать с президентом Армении, так как считают, что он, пока, сохраняет рычаги власти и вполне способен провести выборы в режиме относительной свободы и добиться ротации представительской и исполнительной власти. Американцы уже на протяжении двух лет активно занимаются проектированием выборов в Армении, предъявив президенту несколько условий в отношении типов политиков, способов проведения предвыборной кампании, приведя некоторые оценки политикам и функционерам. Пока в Армении реализуется логика американских инициатив, а не российских. Но что может привести к усилению влияния той или иной державы в Армении, где политический класс и общественно-активные слои крайне непопулярны, но, все же, сохраняется общественно-политическая стабильность? Целью США в отношении Армении является не только использование армянского фактора как рычага в сдерживании Турции, но и попытки недопущения использования Россией Армении как ее союзника и партнера, вывод ее из российской политической игры.

Данные подходы совершенно не зависят от влияния на внутриполитическую жизнь. Ни американские, ни российские усилия по оказанию влияния на внутренние политические процессы не приведут к усилению предпочтительности политики обеих держав со стороны политиков и общества. Государство, которое заинтересованно в усилении влияния в Армении, не должно настаивать на урегулировании карабахской проблемы в рамках тех нереалистических схем, которые хорошо известны. Не настаивать на селективности в сфере внешней политики и в геоэкономической сфере. Невозможно отнимать у Армении право выбора по экономическим проблемам и проблемам безопасности, в особенности, по конкретным вопросам. Внутриполитические предпочтения внешних сторон неизменно приведут к резкой реакции и не достигнут цели. Партнер, особенно стратегический партнер не должен постоянно ставить под сомнение «преданность» партнера и ограничивать его внешние возможности, что приводит к его ослаблению.

Следует принять во внимание, что нынешние политические руководители России – это люди, не располагающие достаточным политическим опытом, сильно подверженные тем или иным лоббистским влияниям. Несмотря на то, что власть сосредоточена в рамках администрации президента, это только официальная власть, помимо официоза в России не ослабевает власть и влияние коммерческих компаний, оказывающих большое влияние на внутреннюю и внешнюю политику, вопросы обороны и безопасности. Кризис, которому подвержена мировая экономика, быть может, ослабит влияние компаний, но на место одних компаний и группировок могут придти другие. В России разработано много директивных документов, имеющих концептуальное значение, но эти директивы все еще не работают и не задействованы. Внешняя политика России, во многом, носит характер реагирования на внешние вызовы, что, в принципе, не отличает российскую политику от внешней политики государства СНГ, роль которых в мире несравнима с ролью России. В данных условиях, внешняя политика России не может носить достаточно системный и последовательный характер. «Русский проект» «урегулирования» карабахской проблемы, который был предложен сторонам конфликта осенью 2008 года, представляет собой «классический» пример политики государства, которое так и не выработало политику по отношению к регионам или не способно решать многие региональные проблемы. Однако, характер российского политического руководства, обстоятельства и условия, в которых происходит выработка внешней политики, хотя и имеет весьма важное значение, но, все же, имеет вторичное значение в проведении политических курсов. Россия явно пытается пересмотреть приоритеты во внешней политике, исходя из новых тенденций в мире и в регионах. Видимо, в Москве многим политикам представляется, что в мире и в регионах сложились благоприятные условия для выстраивания новых отношений, с государствами, которые раньше никогда не являлись партнерами и союзниками России, прежде всего, конечно же, с Турцией. Но отношения с Турцией могут быть выстроены заново только в режиме взаимных уступок, и в этой перспективе становится очевидным искушение сдать интересы Армении, причем, ее коренные национальные интересы. Уже сейчас становится понятным, что установление отношений стратегического характера с Турцией – не столь уж легкое дело, даже при взаимной заинтересованности. Внешняя политика Турции стала многосложной и зависит от различных обстоятельств, перекрестных интересов различных партнеров. Подписанная в Москве резолюция по карабахской проблеме 2 ноября 2008 года оказалась примером провала любых попыток проигнорировать интересы Армении, но все еще остается непонятным, насколько Россия уяснила порочность своих взглядов, или же она предпримет очередные попытки удовлетворить требования Азербайджана и Турции? Вскоре, после данных попыток «сдать» интересы Армении во имя ближних и не очень осмысленных позиций России, Турция поспешила продемонстрировать готовность урегулировать отношения с США, и даже начались переговоры о создании новой базы США на Черноморском побережье Турции. Помимо этого, визит Д.Медведева в Баку по «газовым вопросам» в июле 2009 года оказался «провальным», что и ожидалось. Однако, это только отдельные фрагменты, а в целом, отношения Россия – Турция – Азербайджан не приобрели тех стратегических свойств, на которые возлагались надежды в Москве. Данные события, несомненно, явились отправной точкой формирования новых отношений Армении с Россией, которые уже трудно будет назвать союзническими и, тем более, стратегическими. Поэтому обеспокоенность Москвы по поводу внешней политики и предпочтений Армении не может не отразиться на внутреннем положении в стране, и, по всей вероятности, данное отношение России приведет к перестановке политических сил в Армении.

Если нынешние планы США по усилению своего военного присутствия в Черном море, в Южном Кавказе и в Центральной Азии будут реализованы, то есть, в этих регионах возникнет «третья сила», то попытки Армении и армянского общества скорректировать внешнеполитические предпочтения станут более настойчивыми. Пока Армения без успеха пыталась проводить так называемую, многовекторную политику, которая воспринимается как таковая только в дипломатическом контексте, но никак не в плане реальной политики. То, что США якобы оказывают сильное давление на Армению по проблемам геополитических ориентаций и, в особенности, по карабахской проблеме, является ничем иным, как выдумкой армянских властей. Никакого сколь-нибудь ощутимого давления США, на самом деле, не оказывают. Нет также давления в отношении интеграции Армении в НАТО, и не только из-за нежелания применять способ принуждения. Для США расширение состава, функций и зоны ответственности НАТО столь же проблематично, как и для их европейских партнеров США, пока, не приняли решения и продолжают оценивать геостратегическую перспективу. США всегда предпочитали иметь дело с отдельными государствами непосредственно, нежели посредством отношений в рамках НАТО. Армения рассматривается США как государство-резерв, которое будет использовано в полной мере и вполне адекватно после установления полного контроля над Южным Кавказом. Зачем же излишняя суета. Если принято говорить о том, что Россия не имеет вполне разработанного плана по Южному Кавказу, то в гораздо большей мере это можно было бы сказать в отношении США, чьи интересы в этом регионе весьма ограничены, и сводятся исключительно к добыче и транспортировке нефти. Все остальное подчиненно этой цели.

Западу, Северу и Востоку были предоставлены достаточные возможности убедиться, что в Южном Кавказе есть только два государства, способные по определению быть стратегическими партнерами – Республика Армения и Нагорно-Карабахская Республика. Это понимание давно пришло к различным партнерам Армении, стратегическим и вовсе не стратегическим. Но это оказалось очень сложным и совершено непотребным для рассуждений в среде армянского политического класса, который занят бессмысленными интригами, с привлечением внешних сторон.