ԻԳՈՐ ՄՈՒՐԱԴՅԱՆ

Как сообщают СМИ, у пограничного села Бавра, на армяно-грузинской границе, грузинские пограничники пытаются установить контроль над армянской территорией, тогда как проблема делимитации государственной границы между двумя странами продолжается обсуждаться. Такого рода провокации, обычно, устраиваются вовсе не с некими локальными целями, а связаны с многоходовыми политическими сценариями.

Внешние наблюдатели, как бы они ни были хорошо информированы, не способны понять истинное положение, а вернее, состояние Грузии, наступившее после лета 2008 года, то есть грузино-российской войны. Прошедший год мало что принес стране и, главное – подтвердил страшное подозрение грузинского общества в том, что в нынешнем мире нет ни заинтересованности, ни намерений вернуть Грузии утраченные провинции. Если ранее, то есть до этой войны, многие грузинские интеллектуалы допускали и могли позволить себе вполне объективные оценки относительно того, что Абхазия и Южная Осетия вовсе не приоритетные вопросы для Грузии, то теперь возникли новые, самые неблагоприятные ожидания. Если различные политические группы, все еще, пытаются выяснить пути решения этой проблемы, в том числе, в результате диалога с Россией, то политическое руководство страны не имеет никаких иллюзий и готово на любые шаги, чтобы достигнуть главного – кардинального изменения геополитической ситуации в регионе. Визит вице-президента США Дж.Байдена в Тбилиси и масштабная военно-техническая и экономическая помощь не могут не вдохновлять грузинских политиков. В настоящее время Грузия обозлена, не видит реальной перспективы, связанной с политическими решениями и переговорами, и готова на многое, быть может, на все, что могло бы привести к вовлечению «третьих» держав в возможный грузино-российский военный конфликт.


Американцам явно не до войны в Южном Кавказе, у них более масштабные задачи в Южной и Центральной Азии, и им необходима максимальная управляемость в этом регионе, хотя управляемость и стабильность в региональном формате – это далеко не одно и тоже. Американские приоритеты, цели и технологии в Южном Кавказе давно изучены, поняты и не вызывают сомнений. Нынешнее положение Грузии весьма благоприятно для США: проблемы Абхазии и Южной Осетии «сброшены» с повестки для реальной политики, без какой-либо ответственности самих США; сформированы понятные правила позиции и рамок действий России, с точки зрения безопасности энергетического и военного транзита; определены реалистичные, а не виртуальные функции и задачи в регионе. Данная матрица стратегий, интересов и целей дополняется новыми строками и столбцами американо-российских отношений, которые, несмотря на противоречивость содержания, предполагают сотрудничество в приоритетных для США направлениях.

Отношения Европейского содружества, прежде всего, ведущих европейских государств и России переживают подъем, при этом, европейцы явно выступают локомотивом разработки и реализации общей схемы и конкретных проектов в различных сферах и отраслях. Ожидания каких-либо благоприятных инициатив и исходов политики ЕвроСоюза, в том числе обещаний Н. Саркози, практически, исчерпаны. Европейцы весьма успешно «указали» американцам на деструктивность их политики в Южном Кавказе, неспособность урегулировать столь острые ситуации, и послали России сигналы о безальтернативности европейско-российского сотрудничества, как способа для России стать членом «западного клуба». Политика США в отношении карабахской проблемы также подтверждает, что американцев, на данном этапе, более всего устраивает консервация региональной ситуации.


Вместе с тем, грузино-российская война августа 2008 года продемонстрировала американцам весьма ценные и интересные реалии, связанные с «полезными» для них результатами этого военного конфликта. США вполне устроил формат военных действий России, которые не нарушили порядок и технические элементы энергетического и военного транзита, не поставили под сомнение существование грузинского государства, не вызвали насилий над населением и не привели к значительным разрушениям, и главное – не предъявили аргументов в части необходимости внешнего военного вмешательства. Однако, данные события привели к появлению новых аргументов для США в их диалоге с партнерами по НАТО и европейскими государствами по вопросу об усилении военного присутствия американцев в бассейне Черного моря и в сопряженных регионах. В связи с данными кардинальными интересами США можно допустить, что американцы хотели бы повторить эксперимент с вовлечением России в острую конфронтационную ситуацию в Южном Кавказе, в результате чего возможны новые инициативы США по усилению военного присутствия и вовлечению в этот конфликт европейцев.

Это ни в коей мере не противоречит тем политическим подвижкам, которые произошли в американо-российских отношениях, а также и приоритетам США в части стабильности или управляемой стабильности в регионе. Рассматривать решения США по регионам, в том числе, по Южному Кавказу, невозможно без учета «иерархии рисков и производных от рисков результатов». США не нужен абсолютно стабильный регион, так как «абсолютная стабильность» приведет к исчерпанию их функций, так же, как и функций и задач России. Американские и британские аналитические учреждения прекрасно вычислили безопасные уровни нестабильности и рисков. Нужно понимать, что понимание, суть, содержание, результирующие моменты рисков, рассматриваются в динамике, в зависимости от новых и прежних условий и факторов. По одному и тому же объекту (порту, аэродрому, узлу связи, транспортному узлу, энергокоммуникации, этническому и иному региону, социальным и другим объектам) уровни рисков меняются в значительной мере, даже в наиболее короткие отрезки времени. Управляемые риски – это признак эффективной и высокотехнологичной политики. Так или иначе, как и летом 2008 года, интересы США в части вовлечения России в военный конфликт нельзя исключать, если, при этом, «американский логистический коридор» останется вне угроз.


Но это было не полным раскладом сценария, если не принять версию о том, что военный конфликт в Южном Кавказе может привести к обвалу в европейско-российских отношениях, которые весьма волнуют американцев. Для США создание некого, пусть даже незавершенного и не очень принципиального франко-германо-российского альянса, при поддержке многих государств континентальной Европы, просто кошмар. Распад этого пока что виртуального альянса является важнейшим направлением политики США и Великобритании.


Интересы России в Южном Кавказе в ближней перспективы вполне понятны, и нет сомнений, что Россия не возражала бы против вовлечения Армении в военный конфликт с Грузией. Генштаб России, а, следовательно, российское политическое руководство прекрасно понимает, что в случае более-менее масштабного военного конфликта между Арменией и Грузией армянские вооруженные силы без труда оккупирует значительные и геополитически важные грузинские территории, возможно, будут взяты под контроль важнейшие коммуникации. Во всяком случае, арменонаселенные регионы Самцхе-Джавахетии и другие надолго и, быть может, навсегда останутся под контролем Армении. При этом, принципиально важно, чтобы Грузия играла бы роль агрессора и была признана международным сообществом как агрессор.

Дальнейший шаг – это подрыв или ущербная трансформация грузинской государственности. Для России представляется очень важным устранение контроля США над «американским коридором» и черноморскими портами Грузии, а также устранение нынешнего правящего режима в Тбилиси. Вероятное вовлечение в войну Азербайджана не волнует Россию, так как Армения, выдержав войну на два фронта, по существу, станет сателлитом России, и уже официальным образом, Россия сама станет контролировать геополитические точки в нынешней Грузии. Победоносная война Армении против Грузии и Азербайджана приведет к утрате международно признанной государственности в результате политики России, которая будет рассматривать такой сценарий, как путь к инкорпорации всего Южного Кавказа. Европейские государства вряд ли будут иметь достаточно аргументов для противостояния политике России, так, как она останется единственной силой, способной прекратить военные действия и установить относительно стабильное положение.

Имеется еще один фактор роста напряженности в Южном Кавказе, что, конечно же, не может быть использовано Грузией и Азербайджаном. Администрация Б.Обамы пытается урегулировать отношения с Турцией, устранить то, что чинит препятствия в дальнейшем стратегическом сотрудничестве. Эти попытки во многом связаны с желанием продемонстрировать еще один провал во внешней политике Дж.Буша. Одновременно, в Пентагоне считают, что возможности в американо-турецком сотрудничестве далеко не исчерпаны. Имеется полная уверенность, что через несколько месяцев отношения между США и Турцией ухудшатся в еще большей мере, потому что проблемы остаются и не устраняются. В Вашингтоне надеются, что Турция уже получила жесткие уроки и поняла, что дискутировать с США в столь неприемлемом режиме не стоит. Но проблемы более глубоки и принципиальны, и США придется продолжить политику сдерживания Турции и обеспечения контроля над ней. В настоящее время всевозможные инициативы по урегулированию турецко-армянских и азербайджано-армянских отношений продемонстрировали не только Грузии, но и многим другим государствам слабость и ущербное положение Армении. Вместе с тем, турецкий фактор, именно благодаря данным инициативам, стал более весомым в Южном Кавказе. Несомненно, что Турция подала сигналы Грузии о возможности усиления давления на Армению. Недаром в СМИ появляются статьи грузинских авторов о возможности участия Грузии в рассмотрении карабахской проблемы.


Но пока ситуацию рулит Грузия, пользуясь поддержкой и получая сигналы из Вашингтона о приемлемости инициации военного конфликта в Южном Кавказе. Прежде всего, Грузия заинтересована в вовлечении в возможную войну Азербайджана и Турции. Это не однозначная, но вполне реальная задача, в особенности то, что касается Азербайджана. В Азербайджане многие политики и, возможно, политические руководители уверены, что страна готова к войне, с чем не могут согласиться военные, но ситуация прошлого года показала, что в случае возникновения грузино-армянского конфликта Азербайджан может попытаться развязать военные действия. Нужно обратить внимание, что Грузия в последние недели постоянно устраивает вооруженные провокации на границах с Южной Осетией и Абхазией. Грузинское руководство, по-прежнему, убеждено, что только силовыми способами можно решить территориальные вопросы, но на этот раз иллюзии по поводу собственных возможностей нет. Перспектива военного конфликта связывается исключительно с большой региональной войной, с вовлечением государств региона – Армении, Азербайджана, Турции и России, в надежде на вступление в регион войск США и НАТО.

В такой ситуации, США будут иметь все основания потребовать от НАТО и ЕвроСоюза решительных действий и принятия решения о вводе войск в регион, прежде всего, в зоны имеющихся конфликтов. Грузии нечего терять, она потеряла очень многое, и не только в части территорий, но и свое прежнее положение в мире, в особенности, в восприятии европейских государств. Грузия утратила перспективы войти в НАТО и ЕвроСоюз, утрачивает перспективу усиления элементов «американского коридора», в связи с достигнутыми США и Россией договоренностями и переводом акцентов от Южного Кавказа в Центральную Азию. США необходимо укрепить Грузию, положение ее властей и экономики, чтобы не допустить «произвольных» процессов и возникновения сомнений в отношении «американского коридора». Но это большее, на что может рассчитывать грузинское руководство, «звездный час» грузинской демократии прошел, и в будущем ей предстоит влачить незавидное существование «рядовой» страны региона. Это ни что иное, как исторический проигрыш, с чем, по всей вероятности, смирилась часть грузинского политического класса, но не смирилась нынешняя правящая компания «испытанных демократов». С этим не может смириться часть грузинского общества и молодого поколения, что обеспечит правящему режиму надежную социальную базу.


Но все это – «программа максимум» для чрезвычайно умного грузинского руководства. А в качестве «программы минимум» представляется желание Грузии подвести некоторую черту в дискуссии по поводу проблем Самцхе-Джавахетии и вообще проблемам армян в Грузии. Захват части территории Армении будет означать ни что иное, как демонстрация политической и военной слабости и недееспособности Армении и ее руководства, «прощание» армян Самцхе-Джавахетии с их надеждами на защиту их прав и само существование под юрисдикцией Грузии. Грузия на протяжении многих лет проводит политику откровенной дискриминации прав армянского населения, не признавая их прав на использование армянского языка, регистрацию Армянской Апостольской церкви и многое другое. Вместе с тем, в Тбилиси понимают, что грузинским властям не удалось сломить сопротивление армян и примирить их с участью людей ущербного сорта. Армянское население достаточно организовано и продолжает выдвигать требования грузинским властям. В той или иной форме выдвигаются не только социальные, но и политические требования, то есть, требования о предоставлении автономии. Западное сообщество, все еще, не собирается реагировать на проблему Самцхе-Джавахетии, но в Тбилиси понимают, что такое положение не может продолжаться вечно. Грузия в последние годы многое выиграла, но одновременно выяснила, что она не добилась главного – капитуляции джавахкских армян, и, несмотря на сильное давление, нет никаких надежд на дальнейшие успехи при нынешнем режиме давления и дискриминации. Грузинское руководство поняло, что необходима развязка в этой дискуссии и, видимо, приняло решение одним шагом исключить любое дальнейшее сопротивление армян.

Недавно президент Грузии ездил на развязку в Ереван, и, видимо, сделал вывод, что даже на эту провокацию армянский президент не ответит адекватно. Это вызов, очень наглый вызов, и, чтобы упредить дальнейшую военную эскалацию, нужно действовать решительно. Если Армения уступит в этом вопросе, это неминуемо будет воспринято в Азербайджане как слабость, со всеми дальнейшими последствиями.

ИГОРЬ МУРАДЯН
ИРАВУНК ДЕ-ФАКТО