ՄԱՆՎԵԼ ՍԱՐԳՍՅԱՆ

Глава МИД РФ Сергей Лавров в минувшую пятницу на встрече с азербайджанским коллегой Эльмаром Мамедъяровым заявил, что пришло время для интенсификации переговоров по урегулированию нагорно-карабахской проблемы.

Заявление министра иностранных дел России о необходимости интенсификации переговоров по карабахской проблеме необходимо рассмотреть в контексте международных процессов вокруг Ирана и Украины.

Внимание всего международного сообщества в последние несколько лет сконцентрировано на украинском кризисе и попытках международных посредников достичь согласия по иранской ядерной программе.

В связи с этим карабахская тематика, можно сказать, отошла на второй план. Однако карабахский вопрос, один из немногих, где позиции международных
посредников — США, России и Франции, как и в случае с Ираном, не сильно расходятся.

В связи с этим можно было ожидать, что они попытались бы укрепить совместные успехи на «карабахском поле». Можно предположить, что поэтому
сопредседатели Минской группы ОБСЕ прибыли в регион.

В настоящее время они пытаются оживить процесс карабахского урегулирования, желая организовать встречу между президентами Армении и Азербайджана. Тем не менее желание посредников интенсифицировать процесс карабахского урегулирования – одно, а позиция самих конфликтующих сторон – другое.

Здесь интереснее позиция Азербайджана. Его активность на линии фронта (особенно в последние дни, после завершения Европейских Олимпийский игр в Баку) демонстрирует, что Баку озабочен изменением международной ситуации в связи с Ираном.

Азербайджанское руководство пытается сохранить свои дипломатические позиции в меняющейся международной среде. Это было четко видно в телодвижениях Азербайджана в отношениях как с Ираном, так и Россией. Имели место также резкие выступления и выпады, что характерно для азербайджанской дипломатической риторики. Именно такой процесс мы сейчас наблюдаем. С другой стороны, в регионе происходят важные сдвиги в плане выхода Ирана из международной изоляции, что, конечно же, оставит свое определенное влияние на карабахский процесс.

При ослаблении санкционной блокады, по всей вероятности, мы будем наблюдать за активизацией действий Ирана в кавказском направлении, в частности по карабахскому конфликту и Армении.

Свои намерения не скрывает также Иран. Посол Исламской Республики в Армении Мохамад Реиси на днях заявил, что Армения может стать транспортным коридором между Ираном и Черным морем. Естественно, когда происходит взаимопонимание между Ираном и Западом, жди роста влияния Тегерана в регионах Южного Кавказа и Ближнего Востока.

Все же в плане региональной геополитики и, в частности по вопросу карабахского конфликта, подходы Ирана и международных посредников расходятся.

Например, на днях американский сопредседатель Минской группы ОБСЕ Джеймс Уорлик в интервью газете «Ведомости» заговорил о «возвращении территорий вокруг Нагорного Карабаха Азербайджану и вводе миротворцев в зону конфликта». Затем он на пресс-конференции в Армении сказал, что до этого должен быть решен вопрос статуса Карабаха. То есть эти вопросы нужно рассматривать вместе, в одном пакете, а не по отдельности. Это все понятно, поскольку мы имеем дело с дипломатией.

Однако здесь есть немаловажный нюанс. Иран выступает категорически против появления у своих границ военных контингентов нерегиональных игроков. Несколько лет назад Тегеран вообще сделал жесткое предупреждение, что при попытке ввода «чьих либо войск на территорию Нагорного Карабаха, Иран тоже введет туда свои войска». То есть позиция Ирана в этом вопросе не меняется.

Таким образом, в настоящее время регион находится на пороге перемен именно в плане выхода Ирана из изоляции, но не в вопросе разрешения карабахского конфликта.

Отмена санкций и тем самым развязывание рук Ирана может как-то повлиять на ситуацию с Карабахом (ибо процесс в настоящее время находится в полной стагнации), но вряд ли это станет определяющим фактором в динамике процесса карабахского урегулирования.