ՄԱՆՎԵԼ ՍԱՐԳՍՅԱՆ

Тема диалога властей и оппозиции Армении в настоящий момент стала лакмусом настроений всех заметных на политической арене деятелей. Можно заметить, что для многих, вообще, сама идея таких переговоров вызывает ужас на лице. А многие, наоборот, не могут скрывать, что усматривают в переговорах единственный путь спасения страны от нынешней стагнации и атмосферы вражды. И если эта тема столь актуальна, то следует вникнуть в ее некоторые актуальные аспекты. Возможно, тогда станет ясно, стоит ли шарахаться и стоит ли молиться на переговоры.

Для начала попытаемся понять: чего ждут люди от переговоров и почему иные боятся самой идеи переговоров? Если прислушаться к высказываемым мнениям, то можно убедиться, что все желают внутреннего согласия и мира. Но, по-видимому, согласия и мира каждый хочет на своих условиях. То есть, кроме мира и согласия, многие желают решения своих собственных проблем. Отсюда и понятно различное отношение к идее диалога властей с оппозицией. Кто-то, несомненно, усматривает в таком диалоге угрозу для себя. То есть, срабатывает логика: зачем нужен мир, если в итоге лично я могу потерять что-то ценное для себя.

Но поскольку, жизнь неугомонна, и без диалога ни у кого нет надежды на спокойную жизнь, отвергать идею переговоров никто не осмеливается. Тогда возникает вопрос: что мешает налаживанию диалога? Чаще всего можно услышать, что преградой является то, что мы армяне, народ нетерпимый и не уважаем мнения других. Соответственно, путь к согласию усматривается в терпимости. Этого условия никто достигнуть не может. Более того, достаточно указать, что согласия можно достичь лишь тогда, когда преступления и совершающие их люди будут жестко осуждены, то сразу можно услышать в ответ: преступления не столь важны – кто их не совершает? Кто не ворует, кто не фальсифицирует? – важно ли это? Все мы виноваты. Надо быть терпимым к этому – проблема не в этом. То есть, по отношению к беззаконию в обществе Армении проявляется невиданная терпимость. Причины неурядиц усматриваются где-то в ином месте.

Может показаться, что подобные традиции армянского общества не столь принципиальны. В конце концов, какая разница, на базе чего люди приходят к согласию? – лишь бы это согласие было достигнуто. Но в том-то и дело, что веками армянский народ ищет «национальное согласие» и никак не найдет. А все потому, что никогда не ставится вопрос о том, вокруг чего должно быть достигнуто это согласие членов армянского общества. И мало кому приходит в голову, что в любом стабильном и процветающем обществе существует формула подобного согласия – принятый данным обществом закон. А главной нормой для всех является терпимое отношение ко всему, кроме беззакония. Люди толерантны во всем, но жестко непримиримы к преступлениям и преступникам. Подобный настрой сам по себе создает атмосферу согласия. И переговариваться нет особого смысла.

Отсюда и видны проблемы обществ, где отсутствует подобный настрой. Какого согласия можно достичь в обществе, где люди проявляют нетерпимость к чему угодно, но крайне трепетно относятся к преступлениям? На базе чего может проходить диалог противостоящих сил в подобных обществах? Трудно отрицать мнение о том, что такой базы нет, а любой диалог может превратиться лишь в сделку. В действительности, вся политическая жизнь Армении является свидетельством именно описанного выше обстоятельства. Видимо, и в настоящий момент для многих идея переговоров властей с оппозиций выглядит как возможность заключения какой-то масштабной сделки. Сделки – между конкретными лицами за спиной всех остальных, и не более.

Но что от этого обществу Армении? В этом отношении, если уж говорить о полезности переговоров, то надо отметить, что, лишь тот диалог политических сил можно признать конструктивным, который отражает законные интересы общества. По крайней мере, никакие переговоры не могут проводиться по темам, представляющим опасность для общества. В конкретном случае с поствыборной Арменией тема переговоров властей с оппозицией должна быть составлена на основе тщательного изучения претензий общества к политической элите и его законных запросов. Без учета этого обстоятельства, достаточно трудно определить содержание и цель подобных переговоров.

Думаю, можно согласиться с тем, что у общества Армении есть серьезная претензия к политикам страны. 1 марта на улицах Еревана расстреливали и избивали именно простых граждан Армении, а также, сформированную и существующую за счет налогоплательщиков армянскую полицию. Митингующий народ не считает, что он был не прав, протестуя против фальсификации итогов выборов. Соответственно, в ходе любых возможных переговоров общество Армении вправе ожидать ответа на вопрос: кто и на каком основании посмел помешать акциям протеста граждан и кто стрелял в граждан и полицейских? А если учесть и то, что сотни граждан были арестованы, а тысячи задержаны и незаконно притеснены (в том числе, и в финансовом отношении), то претензии общества надо признать еще более масштабными.

Кто будет нести ответственность за эти потери простых граждан? До сих пор, действующие власти и поддерживающие их силы голословно обвиняют в этих потерях лидеров оппозиции. При этом, оппозицию и поддержавший ее народ обвиняют еще и в содействии планам деструктивных внешних сил по развалу армянского государства. То есть – выдвигаются серьезные обвинения. И не только обвиняются, но и проводится следствие в отношении сотни арестованных.

Но привлекает внимание то, что «расследование» в этом направлении проводится столь тщательно, что сами факты тяжелых потерь граждан, а именно, факты убийств мирных людей и применения оружия против полицейских, как-то игнорированы. Видимо, считается, что эти потери не являются предметом интереса действующих властей. Более того, считается, что эти потери можно отнести к результатам законной борьбы действующих властей за спасение государства от посягательств деструктивных сил. По крайней мере, по иному нельзя оценивать сделанное 28 мая заявление заместителя главы полиции Армении Ованнеса Унаняна о причинах жертв 1 марта, где демонстративно сказано: «что им нужно было, пришли и дрались с полицией. Я тоже был там и ясно говорю: мы мирно стояли, они пришли избивать нас, они были разгромлены, вот и создалась такая ситуация».

Ответственность за подобные озвученные обвинения власти не несут. Одновременно, ни одному из арестованных не выдвинуто обвинение в совершении тяжких преступлений. Ни один представитель властей не обвинен в совершении преступления. И именно на этом фоне оппозиция обвиняет действующие власти в предварительной организации специальной акции по силовому подавлению активности общества 1 марта. А реализацию этой акции оценивает как побоище, не имеющее никакого отношения к столкновению митингующих с полицией. То есть, власти обвиняются в совершении государственного преступления с целью узурпации поста президента Армении.

С учетом того, что власти Армении не приводят ни одного факта вмешательства внешних сил в последние события, и по совсем непонятным причинам отказываются открывать уголовные дела по фактам наиболее тяжких преступлений, версия оппозиции выглядит не совсем беспочвенной. Еще больше сомнений к версиям властей возникает на фоне их явного нежелания выполнять требования ПАСЕ. В конце концов, чего бояться действующие власти Армении, если уверены в истинности собственных оценок и правомерности собственных действий? Ну а продолжение репрессий по отношению к гражданам совсем уже выглядит нонсенсом!

Вот таковы проблемы страны после 1 марта. И неразрешенность этой ситуации порождает еще более сложные проблемы. Недоверие к новому правительству все больше нарастает. Экономическая ситуация в стране ухудшается. Судебная система парализована акциями протеста. Страна находится в международной политической изоляции. Институт выборов окончательно выдохся. География акций протеста расширяется по всей стране. И так далее ....

Способны ли переговоры между властями и оппозиции дать разрешение описанным выше проблемам? Способны ли власти и оппозиция вывести в центр обсуждения именно эти проблемы? Если они должны обсуждать не эти проблемы, то какие же иные проблемы могут представлять интерес для общества Армении при нынешней ситуации?

Те, кто говорит о судьбоносности переговоров, должны, в первую очередь, ответить на поставленные выше вопросы. Переговоры являются атрибутом высокой культуры. Однако, та же культура указывает, что переговоры без цели и без ограничений не являются таким уж безопасным для окружающих явлением. Люди давно это поняли. На проведение переговоров, тем более, на суть и содержание этих переговоров, надо обладать правом. В конце концов, участвовавшие в президентской гонке партии АРФ Дашнакцутюн и «Оринац Еркир» в нужный им момент посчитали целесообразным пойти на переговоры с действующими властями Армении. В момент - когда власти оказались в сложной ситуации. Результаты этих переговоров, с одной стороны, положительно сказались на положении властей, с другой принести этим партиям должности.

Однако, насколько такие переговоры отражали интересы общества и что получило общество Армении в результате этих переговоров, сказать однозначно трудно. Нельзя исключать и откровенно отрицательный результат таких переговоров. В конце концов, после событий 1 марта в Ереване поступок лидера «Оринац Еркир» Артура Багдасаряна подвергся резкой критике с разных сторон. Дело дошло даже до открытого обвинения в его адрес в содействии решению властей о подавлении митинговой волны. Серьезным обвинениям подверглись и лидеры Дашнакцутюн, в сотрудничестве которых с властями усматривается деструктивный смысл.

В любом случае, уверенно можно отметить лишь то, что если переговоры между политическими силами не отражают интересы общества, то такие переговоры и их результаты часто оцениваются в качестве сделки (а порой, и заговора за спиной общества). И не столь важно, насколько общество проницательно и готово отстаивать свои интересы – важно то, чтобы переговаривающиеся силы учитывали фактор общества во всем. В конце концов, сами политические силы любые свои решения аргументируют тем, что приняты они исходя из интересов народа и государства.

Более конкретно, речь идет о соответствии формата и содержания переговоров с возникшей в стране трудноразрешимой проблемой. То есть, всегда должно быть ясным для всех, и для переговаривающихся, и для общества, какой вопрос предстоит урегулировать посредством переговоров. А в этом отношении тоже существует серьезная проблема. Суть исчерпания возникшей в Армении проблемы не может быть сведена даже к достижению мира между противостоящими сторонами (в данном случае, между лидером действующих властей Сержем Саркисяном и радикальной оппозицией в лице Левона Тер-Петросяна). Полагать, что кого-то в Армении, кроме властей и поддерживающей их части общества, такой результат может удовлетворить, было бы наивностью.

При таком повороте событий возникшие в стране проблемы остались бы не решенными. Так что, дело совсем не в мире между бывшими кандидатами в президенты – дело в правомочности самих переговоров и в ответственности перед обществом. Любой сговор политических сил по узкой тематике ничего в Армении изменить не может. Он только усиливает разнузданность репрессивной машины властей. По крайней мере, под флагом национального спасения пока что совершаются лишь сделки политических сил с властями. Сами же власти Армении усматривают в этом путь к преодолению сложностей в стране. А сложности все нарастают, и для властей и для страны в целом. При таком развитии событий может получиться и так, что скоро переговариваться будет некому. Жизнь разберется сама без переговорщиков.